Телохранители

Это шипел кот. Огромный, со зловещей раззявленной пастью, наполненной острыми белыми клыками, с всклокоченной шерстью и стоящим дыбом хвостом. Он стоял, выгнув спину на мощных, толстых, как колонны, чуть согнутых лапах, и рос, рос, рос. Сначала он был размером с быка, потом с носорога, и вот он уже стал выше двухэтажного здания. В красных светящихся глазах мелькали отблески адского огня. От них исходила такая мощная волна злобы, что хотелось выть. Я испытывал не просто иррациональный страх. Это был леденящий кровь ужас, от которого шевелились волосы на голове и дрожали поджилки. Он подавлял волю, изгонял весь человеческий опыт, накопленный за тысячелетия развития цивилизации, на задворки сознания и давал полную свободу инстинктам. А инстинкт требовал одного — бежать.

Первыми, с истошными воплями, бросились наутек женщины. Вслед за ними устремились мужчины. Я тоже хотел убежать. И убежал бы без оглядки. Но меня неожиданно подхватили под руки две очень крупные и сильные женщины, а третья впечатала кулак прямо в солнечное сплетение. Силясь вздохнуть, я согнулся в три погибели, буквально повиснув на их руках. Ох, какие же у них крупные волосатые руки. Волосатые?! Так ведь это и не женщины вовсе, а переодетые в женскую одежду мужчины! Ну, я попал!

Иннокентий

Когда Сергей открывал дверь, я проскочил в дом между его ногами и сразу устремился на чердак. Там меня уже ждал оператор с киностудии, со своими приборами. Я вскочил на стол, придвинутый к небольшому окошку, чтобы видеть обстановку на улице. Непосредственно перед мордой у меня стоял микрофон, а вокруг роились какие-то механические насекомые, размером с муху. Их было чрезвычайно много, наверное, сотни. От них шло какое-то излучение, вызывающее в голове легкое покалывание. Это было непривычно, но вполне терпимо. Оператор колдовал над своим пультом, вводя дополнительные спецэффекты. Уловив момент, когда Сергей бросил взгляд на окно, я призывно муркнул оператору, и мы начали трансляцию.

Шипел я знатно. При этом шерсть вздыбилась рефлекторно, мне даже не потребовалось затрачивать на это усилий. Я хорошо запомнил эмоции толпы перед выстрелами арбалетчиков и сейчас транслировал их с такой силой, на которую только был способен.

Мне потом демонстрировали эту запись. Я был неподражаем! Может, в дальнейшем, на старости лет, пойти в голо сниматься?

Сергей

— Все, — бросил я в пространство, стягивая бронежилет, — на сегодня все кончилось. Оцепление можно распускать по домам.

— Что, всех распускать? — уточнил Матти, пытаясь встать с дивана. — Я помощника своего вызвал.

— Сидите, пожалуйста, — остановил его я. — Парочку на крыльце, для гарантии, можно оставить. Но это мы с вашим помощником решим. А вам срочно в регенерационную ванну надо. Флаер вызвали?

— Еще нет.

— Ну так вызывайте быстрее. Они концы арбалетных болтов в экскрементах вымазали. Представляете, что у вас в крови сейчас творится?

Матти отвлекся на минуту, выдал ценные указания и вернулся к расспросам:

— Как там все прошло?

— Достаточно спокойно. Ваши отпускники здорово выручили. При их наличии шансов у нападавших практически не было. Жидкий азот все погасил мгновенно. Он ведь не столько кислород отсекает, сколько охлаждает все ниже точки воспламенения. А вот цветнику вашему, Унельма, — конец пришел. Сначала горящий бензин, потом жидкий азот. Это уже критично. Придется все по новой растить.

— Главное, чтобы было кому растить, — подчеркнул Матти. — Так чем все закончилось?

— А закончилось все явлением Иннокентия народу. Голограмма получилась мощнейшая. Мне самому жутко стало. А остальное вы слышали.

— Это уже не совсем голограмма, — включилась в разговор Унельма. — Там степень вещественности за 18 процентов зашкаливает. И действие происходит в динамике, в реальном масштабе времени. Но вот волна ненависти, которую даже мы тут почувствовали — это что? Наше оборудование такого выдавать пока не может. Мы вашему коту обычный микрофон дали и через наружные динамики вывели сигнал на улицу. Непонятный эффект.

— Все тут как раз понятно. Это им Кеша их же собственные эмоции назад вернул. Чуть-чуть усилив.

— Разве такое возможно?

— Не знаю насчет других, но раз Иннокентий может, значит — возможно.

— А куда все нападавшие делись? — снова включился в разговор Матти.

— Мужчины в разные стороны прыснули, а женщины дунули целенаправленно к портальному комплексу. Сколько у вас там входных мембран?

— Для людей семьдесят. И еще две большие транспортные.

— Ну, тогда большой давки не будет. Подозреваю, что бегают они с разной скоростью. А вот комплекс у вас больно маленький. У нас в Новосибирске тысяча двести индивидуальных мембран и больше сотни транспортных.

— Что вы хотите? В Новосибирске Большой континентальный портальный комплекс, а у нас тут острова. Нам и такого за глаза хватает.

— А когда урожай отгружаете?

— Без проблем. Ставим контейнер на транспортер. Циклоперид дает отмашку, вжик, и он уже на той стороне. А из возвратной мембраны в это время порожняк выскакивает.

— А если не пропустит?