Тело в силосной башне

– Нет, – пробормотал себе под нос Бридон, – шансы найти тут какие-то следы практически равны нулю. Вечер вчера выдался чудесный, а до этого на протяжении нескольких дней не было дождя, так что грязи на тропинках не осталось. Потом, ты хочешь проследить за человеком, по всей вероятности, искавшим уединения в месте хорошо ему знакомом, где он знает все ходы и выходы. Этот человек почти не курит. На улице было темно, и он не намеревался топтать клумбы. Нет, лишь один шанс из ста, что он оставил здесь свои следы. Калитка, как вскоре выяснилось, оказалась не заперта – кстати, разве один факт открытой калитки не кажется странным? Ведь эти железные калитки отпирали только днем, пропускали и выпускали садовников, но они не постоянно открыты и уж определенно запирались на ночь. Ластбери – место уединенное, однако всегда среди местных найдутся мальчишки, которые не прочь совершить налет на кусты крыжовника. Так, если Халлифорд отпер эти калитки только сегодня утром, почему тогда он не выбрал более короткий путь, когда они вместе отправились к силосной башне? Вчера в каком-то споре Халлифорд утверждал – эта дорога гораздо короче. Может, это Уорсли отпер их сам вчера вечером? Если вдуматься – маловероятно, что он взял на себя такие хлопоты – прихватить ключ от садовой калитки, пусть даже и знал, где Халлифорды держат ключи. Нет, этот факт просто следует иметь в виду и не придавать ему особого значения. Еще следует учесть: он оставил калитки в том же виде, что и нашел, то есть приоткрытыми на дюйм. Этот человек был осторожен, потому как, захлопнувшись, дверь запиралась автоматически – да, пожалуй, дело обстояло именно так.

Бридон развернулся и тут же увидел почти прямо у своих ног недокуренную сигару. Так, и что же это означает? Курил ли Уорсли сигару вчера вечером после ужина? Странно, но такие мелочи почему-то не запоминаются. Оправдывает одно: если человек будет помнить все важные и неважные вещи, он просто сойдет с ума, как тот тип Кольридж, вскарабкавшийся на купол собора Святого Павла. Бридон помнил, что Карберри курил сигару, ну и, разумеется, сам Халлифорд тоже. Толлард?.. Нет, Толлард курил трубку, он точно помнил, потому как тот ворчал – она долго не раскуривалась. Что же касается Арнольда и Уорсли – Бридон хоть убей не помнил. Потом вдруг Бридон понял, какого свалял дурака. Ведь сигара была не из тех, что закуривают сразу после обеда. Ее закурил или Уорсли – может, для успокоения, – когда вышел прогуляться около полуночи, или же, допустим, Халлифорд бросил здесь недокуренную сигару после ланча. Халлифорд часто наведывался к силосной башне, проверял, как там идут дела. Во всяком случае, точно определить, чья это сигара, провалявшаяся несколько часов на улице, и как давно ее курили, было невозможно.

Бридон поднял глаза от сигары, так к ней и не прикоснувшись, и уставился взглядом в максимально-минимальный термометр – к нему неловко пристроили магнит, видимо, предназначенный для отведения металлического регистратора от максимальных и минимальных показателей, чтобы соответствовали столбику ртути. Нет на свете человека, проходящего мимо термометра и не посмотревшего, какая сейчас температура, если он, конечно, умеет считывать показания. Бридон умел: увидел, что температура на данный момент составляет 68 градусов[11], ночью она опускалась до 59… ну а вчерашний максимум? Вчерашний максимум не был зарегистрирован, и регистратор находился рядом с ртутным столбиком. Так, дайте подумать, что же это означает? Можно сказать со всей определенностью – термометр «переустанавливали» несколько раз со вчерашнего очень жаркого дня, часов с пяти, когда пьют чай. Было ли обязанностью садовника следить за этим термометром? Магнит – вещь, на которой могут сохраниться отпечатки пальцев. Что, если прихватить его с собой? Бридон удержался от искушения. В конце концов, это не его работа. У Бридона еще будет время проводить туманные эксперименты, когда «Бесподобная» начнет беспокоиться по поводу претензий мистера Уорсли, касающихся страхования его жизни на пятьсот фунтов.

– Не удивлюсь, если они уже затеяли эту волынку, – пробормотал мужчина себе под нос. – Жутко озабочены, чтобы у них комар носа не подточил. Ясно одно: кто-то проходил через обнесенный оградой сад после чаепития. Вряд ли этот визит к термометру нанесли поздно вечером. Небо было затянуто тучами, видимость плохая. Можно, конечно, просто выйти прогуляться на ночь, но стоять, чиркать спичками одной рукой и пытаться манипулировать магнитом другой с целью узнать, какая температура будет завтра, – это вряд ли. Нет, если факты, им обнаруженные, что-то и значили, их было трудно связать с перемещениями Уорсли во время или сразу после гонки сбежавших любовников.