Тело призрака

– Я знаю, – отозвался Корицкий. – Но толку-то? Фирма существовала формально, что-то вроде однодневки. Нет никаких свидетелей, кто мог бы что-нибудь о ней рассказать. Даже непонятно, кто там работал?

– Но они же делали платежи, – предположил Юрий.

– Конечно, – подхватил Сивцов. – Надо покопаться в банке, и я могу тебе помочь. Есть человек, который выудит любую информацию. Но, напоминаю, – с тебя коньяк!

– Коллеги, я всегда знал, что сыщики – особая каста, – с благодарностью произнес Антон, достал из папки листок и протянул Анатолию. Видимо, он и сам хотел попросить о помощи и заранее заготовил все необходимые данные. – Вот название – ООО «Янка», вот его отделение «Гамма-банка», – он даже сам не заметил, что информация получается рифмованной.

– Ладно, поэт, – сказал Сивцов, бросив взгляд на оказавшуюся в его руках страницу, – организуем тебе список всех платежей, сделанных этой «Янкой». Об остальном больше не напоминаю.

– Ребята, «Хенесси» не обещаю, но армянский не меньше «капитана» будет.

3

Коммунисты явно проморгали воскресение вождя. Они получили тело Ленина, которое требовали от властей, правда, совсем не в том виде, в каком желали. Не труп как символ незыблемости их идей, а человека во плоти, утверждавшего к тому же, что он не просто Ильич, а христианский мессия. От всего этого вполне могла пойти кругом голова у тех, кто во всем полагался на материализм.

Лиганов впервые за последние недели растерялся. Поверить в «поповские штучки» – значит отказаться от самих основ марксизма-ленинизма. Сделать вид, что ничего серьезного не происходит – утратить контроль над ситуацией. А если за ожившим вождем, поверив в его воскресение, пойдут люди, то может родиться целое движение, и тогда коммунисты окажутся вообще не у дел: кому нужны заплутавшие наследники, если на сцену вышел сам прародитель?!

Георгий Алексеевич с горечью сознавал, что не в силах ответить на многие вопросы, особенно на самый главный: что за люди поставили этот грандиозный спектакль, и какие цели они преследуют? В том, что за неожиданным воскресением стоят талантливые режиссеры, он не сомневался. Кто-то ведь организовал целую цепь событий, чтобы подготовить людей к появлению Ленина! И потом само его пришествие состоялось не где-нибудь, а именно в Воскресенском соборе в городе Истра, который до революции назывался селом Воскресенским. А если прибавить сюда легенды, связанные с патриархом Никоном и его Новым Иерусалимом, становится понятно, что устроители грандиозного шоу постарались учесть все, и в дальнейшем они будут поступать так же продуманно.

Но своими сомнениями он не стал делиться с товарищами на заседании президиума партии, а сразу предложил:

– Нам нужно найти контакты с теми, кто стоит за новоявленным Лениным.

По реакции собравшихся было видно, что никто не одобряет таких действий.

– Георгий Алексеевич, он же чистой воды самозванец, – рубанул Василий Дмитриевич. – Сколько их появлялось, и где они сейчас? Да и как мы, материалисты, можем верить в такую мистику?!

– Дело не в этом, – тихо сказал Лиганов. – А в том, что они, по сути, отнимают у нас знамя. И без него мы станем просто горсткой пешек, ничего не значащих в политической жизни.

– Так давайте будем бороться, – горячо заявила Нина Сергеевна. – Любой здравомыслящий человек поймет, что все трюки с оживлением мертвого тела – полный абсурд, противоречащий законам физики, биологии и других наук.

– Боюсь, что все не так просто, – заметил Лиганов. – Население нашей страны, которое в последние годы столько обманывали, готово поверить только в чудо. Мы ему такой возможности не дали, но нашлись другие люди, и они разовьют эту тему в своих интересах.

– Мне кажется, не все так уж безнадежно, – возразил Виктор Петрович. – Наверное, существуют возможности остановить этих людей. Во-первых, мы можем доказать, что Ленин был материалистом и всегда издевался над любыми загробными сказками. Во-вторых, именно сейчас надо активизировать поиски подлинного тела Ильича: когда оно будет найдено, самозванцу ничего не останется, как уйти со сцены. И, в-третьих, его можно просто убрать физически.

Последнее предложение прозвучало как выстрел, и никто долго не решался раскрыть рта. Наконец, Лиганов нашел нужные слова: