Тело и душа

Но я так и не увидела ее. Как только он перестал держать меня за руку, я покачнулась и упала на тротуар. Я вообще ничего не помню до того момента, как очнулась на кушетке в палате «Ист-Дина».

Глава 12 ПРИЕМНЫЕ ЧАСЫ

Солнце светило в окно. Глаза щипало от ярких лучей. Я заморгала и, пытаясь достать руку из-под одеяла, обнаружила, к своему удивлению, что лежу под капельницей.

— Что это? — спросила я вслух. Голос показался мне каким-то чужим, хриплым.

— Это просто физиологический раствор, — ответил кто-то. — В другую вену вводим антибиотик. Еще один антибиотик.

Еще один? Какой именно? И зачем он? Я перевернулась, пытаясь увидеть, с кем я разговариваю. Медсестра улыбнулась мне.

— Вы выглядите лучше, чем вчера ночью.

— Вчера? — Я облизала пересохшие губы, сглотнула и попыталась снова заговорить: — Вчера ночью? Я не помню. Какой сегодня день?

— Воскресенье. Хотите воды? Или чаю?

— Да, пожалуйста. Чаю. — Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что произошло. Мы были с Эшли в Париже, мне стало плохо…

—Да. Вас привезли вчера вечером на «скорой». Мистер Коннор вас лично доставил! — добавила она, как- то странно посмотрев на меня.

— Ничего не помню. Как летела на самолете…

Я то приходила в сознание, то снова проваливалась в полусон… Моя голова на груди у Эшли. Все путешествие в Париж и полет обратно были как в тумане.

— Вот дерьмо! — прошептала я, отворачиваясь, чтобы медсестра не увидела моих слез жалости к самой себе.

— Вы хотите видеть мужа? — спросила она, поднося мне чай и кувшин с водой.

— Моего мужа? — Я уставилась на нее в смятении. Она, должно быть, что-то перепутала.

— Да, он ждет в коридоре. Заходил к вам, пока вы спали.

— Как он узнал?.. — начала было я, но она щупала мне пульс и поправляла капельницу, поэтому не услышала моих слов.

— Я позову его, — сказала она улыбаясь.

— Хорошо, — прошептала я.

Она пошла к выходу.

— Подождите! — позвала я ее. — Что все-таки со мной случилось?

— Разве вам никто не объяснил? Дело было в антибиотике, который вы принимали. Этот препарат вызвал аллергическую реакцию. Как следствие сыпь на коже — вы, должно быть, заметили ее. Но теперь все будет в порядке. Вам категорически противопоказан пенициллин в любом виде. Запомните это, а то может повториться все, что случилось с вами в Париже!

Вот черт! У меня никогда ни на что не было аллергии.

— Но я же и раньше принимала это лекарство! — запротестовала я.

— Может, не именно такой наполнитель, тем более что доза была слишком велика, — объяснила она, просматривая мою карту. — Кто вам их прописал? Ваш терапевт?

— Нет. Это был… — Я вовремя остановилась. Не хватало, чтобы у Пи-

Джея снова из-за меня были неприятности. — Не помню, кто именно, — добавила я.

Медсестра странно на меня посмотрела, закрыла карту, пожимая плечами.

— Мы назначили вам эриотромицин. Скоро вам станет лучше. Откуда у вас порез на руке?

— На кухне ножом обрезалась. Бытовая травма.

— Нужно было его зашить. Почему ваш лечащий врач или кто там…

— Сама виновата, — прервала я ее. — Думала, это ерунда.

Она улыбнулась мне:

— Посмотрите на себя!

— Я знаю, глупо вышло! Работники клиники — самые худшие пациенты в мире.

Барри зашел ко мне с цветами. Вид у него был крайне обеспокоенный.

— Бог ты мой! — произнесла я шутливо. — У нас что, сегодня годовщина?

— Ты нас очень напугала. Дети волнуются.

«Но не ты. Дети — верю!»

— Как ты узнал, что я здесь? — спросила я, уставившись в пол. Я ждала, что сейчас он мне скажет, что наш брак распался из-за Эшли, разумеется. «Как я узнал? Да мне позвонил твой любовничек, с которым ты провела выходные. Поделил- с я со мной своими впечатлениями о ваших ночах вместе, восторгался твоим бельем».

— Мне позвонили из больницы в Париже.

— Из больницы? — повторила я, крайне удивленная его ответом.

— Да, Рози! Из больницы, куда тебя отвезли после того, как ты упала в обморок на улице. Неужели ты ничего не помнишь?

— Немного из того, что ты мне сейчас рассказал, — призналась я.

— Вообще-то хотели оставить тебя там, но врач, англичанин, который отвез тебя в больницу, убедил их, что тебе будет лучше дома. И тебе разрешили лететь вместе с друзьями. Он же организовал трансфер из больницы прямо в аэропорт.

— Врач-англичанин? — переспросила я, гадая, что мог рассказать ему Эшли.

— Ну, по крайней мере он говорил по-английски. У него немного странный акцент. Австралийский, насколько я понял. По-моему, очень милый молодой человек, Оливер Фэнтон. Тебе крупно повезло, что он оказался рядом. Кто знает, что бы было, если бы ты была там одна со своими подружками, которые и языка-то толком не знают!