Телепупс

- Мы хотим повторить наш старый и забытый рекламный ход с Puma Турман. По договору с агентством «IC» Юрашенька будет ходить в кроссовках и спортивных костюмах нашей марки. У него красивые ноги, покажите их крупным планом.

«Philips» предоставила электробритву, с черт его знает каким набором функций, а «Sony» наушники для того, чтобы Юраша продолжил учить китайский по дистанционной программе самообучения от какой-то Илоны Д.

- Наш загородный спорткомплекс готов предоставить время для занятий поло.

- Наша фирма предоставляет в прокат лимузин для доставки Юрашеньки в манеж.

- А какую он будет есть колбаску?

- А шоколад?

- А лимонад?

Бесконечные разговоры, лица, улыбки, рукопожатия и поклоны. Бегающие туда-сюда Танька и наш бесценный маркетолог, бумажки и вид собственной подписи, которую под конец дня начинаешь ненавидеть. Время от времени бросаешь взгляд на картину с Чапаевым и жалеешь, что сейчас не гражданская война. На тачанку, заправить ленту в пулемет и…

- Алло.

- Здорово Василий Иванович.

- Кто это? Откуда вы знаете мой личный номер?

- Вась, не будь идиотом, - посоветовал тот Козел, который звонил. Он был настолько козел, что был с большой буквы «К» - Козел.

- Че звонишь?

- Типа соболезнования выражаю.

- Спасибо. - Мне казалось, что он затыкает рот рукой и давит свое блеянье… или как там козлы кричат?

- Как дела? Небось переживаешь.

- Ах ты сволочь!

- Во-первых, не смешно, и, во-вторых,  где твое уважение к конкурентам?

-  Да пошел ты. Думаешь, я не знаю, че ты хочешь?

-  Тоже самое, что и ты.

-  Фу, как примитивно! Случай с Шурой ничего не меняет.

-  Может быть, - согласился телефон. - Ну, посуди сам, родной. Ведь только Шурка имел прямые выходы на самый верх. Ведь так? Мы же предлагали вам нормальные отступные. Да и персонально тебе тоже. Помнишь? Зачем лишний геморрой? У вас и так заказов и бабок навалом. Делиться надо.

-  С тобой что ли?

-  А чем я хуже?

-  Да хотя бы тем, что чужие идеи воруешь, - заявил я, поднимая градус кипения. Он там во всем белом, а мы тут…

-  Это еще надо доказать, - теперь уже открыто хихикнули в трубке. - Мы всего лишь начали подготовку к шоу под рабочим названием «Верховный суд». Так что, это ты у нас задумку спер.

Нервы сдали и чтобы совсем не потерять лицо, пришлось потерять связь с собеседником. Бросил трубку и заорал благим матом.

- Кажется, тебе надо увеличить дозу успокоительного, - сказала Танька, когда я наконец проорался.

- Ты записала гада?!!

- Которого? Тебя или…?

- Обоих!

- Записала.

- Боже мой, какое дерьмо!… Тань, слышь, а ведь у Шурки в последнее время начались трудности по части бизнеса. Так? … Ничего не заметила?

- Ну, вообще-то он пить стал много больше, чем обычно, - вспомнила секретарша, отрываясь от ноутбука. - И даже подсел на серотониновую гадость.

- И с чем это могло быть связано?

- Да откуда ж я знаю, - деланно удивилась Татьяна. - Это ты у нас лучший друг.

- Дура.

- Сам дурак.

- Ты телефон ментовский нашла?

- Нашла, - кивнула Таня и подала мне бумажку с номером.

- И вообще, давно пора тебя уволить.

- Ну, еще что-нибудь скажи!

- Вот увидишь!

- Пей давай!

- Уволю, вот увидишь, - заявляю я решительно, и немедленно заглатываю разноцветную пригоршню «жизненно необходимых» лекарств.

Мы в самолете. Мы летим в Санкт-Петербург.

«Lufthansa – Аэрофлот будущего. Летайте самолетами Lufthansa!»

За толстым стеклом иллюминатора столь же толстая темнота. Мы набираем высоту, с которой города кажутся россыпью мелькающих огоньков. И вдруг…

«Говорит командир экипажа. Нам сообщили об угрозе террористической атаки ракетами класса «земля – воздух». Мы совершим экстренную посадку. Пожалуйста, пристегните ремни и соблюдайте спокойствие». Еле сдерживающаяся стюардесса быстро бледнеет. Она суетливо убирает с подлокотников стаканы с водой и выпивкой, закрывает бар и садиться вместе со мной и Танькой. У нее дрожат руки. Даже Федя просыпается и возмущенно вертит головой. «Я не понимаю…» – моя невозмутимая секретарша теряет стингеронепробиваемую уверенность в себе и пытается что-то сказать напоследок… Хлопок справа. Вспышка. Мы кричим и воем вместе с падающим самолетом. Невесомость в салоне. Невесомость…

Сон.

…и совсем не страшно.

День 2. Fuck all the petersburgians!

На свете нет ничего постыднее обладания гостиничными полотенцами и халатами. «Обладание» в сакральном смысле. Непреодолимое, до дрожи в руках и коленках желание спереть.