Технотьма (тетралогия)

Теперь настал черед Миры взять его за плечо. На суровом лице сестры была жалость.

— Марк, успокойся, — попросила она. — Все хороню, слышишь? У нас все получится. Марк!

— Да, да… — забормотал он. — Но иногда оно ускользает… все… прошлое, настоящее, весь мир — проваливается куда-то, я вишу в пустоте, она темная и страшная, холодная… — Подкрашенные лаком перламутровые ногти на длинных пальцах все глубже впивались в бинты и обожженную кожу, продавливали ее. Мне показалось, что из-под указательного пальца засочилась желтоватая сукровица.

— Маска! — хрипло прошептал Марк. — Это ведь только маска! Он надел ее на меня. Мой Алви, жестокий брат, мой брат-мутант надел на мое красивое лицо ужасную маску, и тогда я тоже стал ужасным.

— Марк, прекрати!

Мира схватила его за руки, отвела их от лица, в верхней части которого остались глубокие отметины.

— Оно не заживет никогда, если ты каждый раз будешь раздирать…

— Оно и не должно заживать! — взвизгнул он. — Это маска! Я не хочу, чтобы она насовсем пристала к лицу…

— Марк, это ожог, а не маска. И если ты…

Из коридора донеслись шаги, и в комнату заглянул Влас.

— Почти готово, только мне пулемет нужен и ленты… — здоровяк начал говорить еще в коридоре, но замолчал, когда увидел нас. — Э, а чё со стариком?

— Влас, уведи Марка, — приказала Мира.

— Я никуда не пойду! — злобно взвизгнуло дрожащее, перепуганное существо, стоящее рядом с ней. Веко выпученного глаза непрерывно дергалось, торчащие из рукавов тонкие кисти ходили ходуном, как крылышки беспомощного цыпленка. — Я управитель Херсон-Града, я хозяин Большого дома, я — Марк Сид! Марк Сид!

— Марк, успокойся! — Мира коротко, без замаха ударила его по щеке.

Брат по-женски взвизгнул, прижал руки к лицу и нагнул голову, будто пытаясь уберечься от новых ударов.

— Влас, уведи его, — повторила сестра. Казалось, она готова расплакаться.

Здоровяк кинул на меня хмурый взгляд, взял брата за плечи и повел из комнаты. Тот не сопротивлялся, брел, волоча ноги в изящных туфлях и прикрыв забинтованное лицо.

— Скажи оружейнику, что я приказала выдать тебе патроны и пулемет! — крикнула Мира вслед.

Когда шаги в коридоре стихли, она обернулась с искаженным от ярости и злобы лицом. Я сидел в той же позе на краю кушетки. Автомат взлетел, она шагнула ко мне, выставив перед собой оружие, ствол почти коснулся моей груди.

— Почему бы мне не пристрелить тебя, как бешеного шакала, Альб?

Мгновение я колебался. Можно было схватить за ствол, дернуть вбок, ударить ее в лицо, попытаться вырвать автомат… Нет, не выйдет. Мира лучший, чем я, боец, и в прямом поединке справится со мной если не легко, то по крайней мере без особых усилий. Да к тому же я в подвале Большого дома и не выберусь отсюда живым, даже если смогу одолеть сестру.

— Вы до сих пор не знаете место, где спрятана военная машина древних, — напомнил я.

— Машина! — фыркнула она. — Я вообще не уверена, что там есть что-то полезное для нас.

Я приподнял бровь.

— А этот автомат? Кажется, сейчас машина с таким оружием на борту — единственное, что может спасти вас от гетманов.

— Нас? — она опустила автомат. — Город, а не нас. Мы можем уехать ночью, найдем новое место и заживем там. Деньги, стволы, сендеры — все у нас есть. Если…

Я покачал головой.

— Марк на это не согласится. Он всегда любил власть, разве нет? Именно поэтому он выдал меня, как только узнал, что я мутант, стал угрожать отцу с матерью, что приведет сюда монахов из Киева. Или не он, вы оба? — я заглянул в ее лицо. — Ну да, признайся, это был ваш общий план? Скажи мне, сестренка: после того как мать уехала вместе со мной, вы отравили отца? Вы двое и Болеслав? Я слышал, Август Сид умер как-то подозрительно быстро после нашего исчезновения…

— Он заболел!

Я покачал головой.

— Заболел после того, как Болеслав подлил что-то в его питье или подсыпал в еду?

Мира молчала, постукивая цевьем автомата о ладонь, и я добавил, кивнув на тело под стеной:

— Ну и уроды вы трое.

— А ты мутант, — отрезала она. — И у меня нет времени слушать эту чушь. Ты будешь отвечать на мои вопросы…

— А ты — на мои.

Ее лицо снова исказилось, она качнулась вперед, вскинув оружие.

— Ну и что? — спросил я, глядя на вороненый ствол, едва заметно дрожащий прямо перед глазами. — Хочешь убить меня, чтобы так ничего и не узнать?

— Я хочу изуродовать тебя! Так же, как ты изуродовал Марка!

— И это первый мой вопрос, — согласился я, отодвигаясь в сторону от ствола. — Я пришел в Инкерман вслед за ним, когда его интриги в ущелье уже раскрылись, и столкнул его в гейзер?

Она отступила, слегка опустив автомат.