Так. например, в январе 4 1995 г по танку Т-72Б № 529 из отдельного танкового батальона Майкопской бригады вели огонь одновременно несколько расчетов РПГ-7 и СПГ-9. Умело маневрируя и ведя огонь по боевикам из всех видов оружия, экипаж танка смог, в конечном счете, уничтожить расхрабрившихся под действием наркотиков гранатометчиков и благополучно выйти из боя. На корпусе и башне после этого насчитали семь попаданий гранат от СПГ и РПГ, но пробитий брони не было.
Часто в зарубежных источниках специалисты по советской бронетанковой технике стараются подчеркнуть чувствительность танка Т-72 к пожару, дескать, небольшое возгорание внутри танка приводит к детонации боекомплекта, а следовательно, и к срыву башни. Если смотреть объективно, то к пожару чувствительны все танки, да и не только танки — корабли, самолеты, автомобили и т. д. Другое дело, что в результате детонации боекомплекта у Т-72 отлетает башня, а на «Абрамсе» она. можно сказать, остается на месте только корпус разваливается. Результат все равно один — танк восстановлению не подлежит. Хотя последние события в Ираке показали, что и на «Абрамсе» М1А2 SEP (самая последняя модификация этой машины) башня в результате детонации боекомплекта отлетает так же. как и у всех остальных. Правда, американские военные, пытаясь скрыть факт детонации боекомплекта. увлеклись придумыванием причин этого явления (срыва башни) и ничего лучше не нашли, чем официально объявить, что «башня была сорвана боковой взрывной волной разорвавшегося рядом с танком фугаса»!!! Если вспомнить кадры хроники испытания ядерного оружия, то. насколько помню. на наших Т-54 и Т-55 ударной волной ядерного взрыва — и то не срывало башни. А что касается пожаров в танке Т-72, то есть и другие примеры.
В январе 1995 г. в Грозном в танк, в котором находился начальник штаба танкового батальона одного из мотострелковых полков Уральского военного округа, выстрелили из гранатомета РПГ-7. Граната попала в правый борт, не прикрытый экраном, который сорвало в предыдущих боях. Кумулятивная струя пробила броню и правый передний топливный бак. Внутри машины возник пожар. Механик-водитель остановил машину, и экипаж по приказу майора покинул ее. при этом двигатель машины продолжал работать. Начальник штаба занял место механика-водителя в горящей машине и привел ее в расположение своего батальона. Там подручными средствами пожар в машине потушили. Боеприпасы, находящиеся в машине, от огня раскалились, а пороховые заряды артвыстрелов почернели, тем не менее все обошлось. Конечно, если бы баллоны системы ППО были заправлены огнегасящим составом, то все было бы проще, но их израсходовали раньше. Заправить их заново было негде, да и некогда, война шла полным ходом, а техническое и тыловое обеспечение должным образом еще не было организовано.