Техническая ошибка

На лице Хьюза отразилось недоумение, потом досада.

— Но причем тут я, черт возьми, вы же врач!

— Совершенно верно, но мне нужна поддержка. Я всего-навсего безвестный лекарь, никто не станет слушать мою теорию, пока не будет поздно. А Нелсон умирает, и мне кажется, я знаю — почему…

Сэр Роберт поначалу упирался, но доктор Хьюз, как всегда, настоял на своем. И теперь члены совета директоров входили в конференц-зал, ворча и всячески выражая свое неудовольствие по поводу экстренного заседания.

Доктор Хьюз был не очень высокого мнения о совете директоров. Спору нет, они могут счесть его сумасшедшим, но ведь за ним числятся кое-какие заслуги. Сумасшедший ли, нет ли, он стоит не одну тысячу фунтов.

Только что кончил говорить сэр Роберт. Хьюз — не в первый раз — спросил себя: как может этот на вид такой робкий старик править огромной финансовой империей?

— А теперь, джентльмены, слово доктору Хьюзу. Он вам все, кхм, объяснит. Я попросил его не вдаваться в технические тонкости. Доктор Хьюз…

Физик начал докладывать. Записная книжка Нелсона вызвала удивленные возгласы, а перевернутые монеты были приняты как редкостные диковинки. Хьюз с радостью отметил, что слушатели заинтересовались. Он глубоко вдохнул и приступил к той части доклада, которой больше всего опасался.

— Итак, джентльмены, вы слышали, что было с Нелсоном, но сейчас я расскажу вам еще более поразительную вещь. Прошу слушать меня очень внимательно.

Он взял со стола листок бумаги, сложил его по диагонали и разорвал вдоль сгиба.

— Вы видите два одинаковых прямоугольных треугольника. Я кладу их на стол, вот так. — Он положил треугольники гипотенузами друг к другу, так что вся фигура напоминала бумажного змея. — В таком положении каждый треугольник — зеркальное отображение другого. Пока оба треугольника лежат на столе, я могу сколько угодно перемещать их по его поверхности, и никогда один не совместится точно с другим. Несмотря на одинаковые размеры, они, как перчатки, не взаимозаменяемы.

Он подождал, чтобы слушатели лучше усвоили сказанное.

— Но если я возьму один треугольник, подниму его и переверну в воздухе, а потом снова положу, это уже не зеркальные отображения: они полностью совместимы — вот так. Возможно, это выглядит очень упрощенно, но из упрощенного примера мы можем сделать важный вывод. Треугольники на столе были плоскими предметами, они существовали, так сказать, в двух измерениях. Чтобы превратить любой из них в свое собственное зеркальное отображение, я должен был его поднять и перевернуть. В третьем измерении! Вам ясен ход моей мысли?

Он обвел глазами стол. Один или два директора медленно кивнули, соображая.

— Точно так же, чтобы превратить обладающее массой трехмерное тело, в том числе человека, в его зеркальное отображение, нужно перевернуть его в четвертом измерении. Повторяю — в четвертом измерении.

Стояла напряженная тишина. Кто-то кашлянул, но кашель был нервным, а не скептическим.

— Четырехмерная геометрия, как вам известно (вряд ли им это известно!), — еще до Эйнштейна стала одним из главных орудий математики. Но до сих пор она оставалась математической выдумкой, не подкрепленной ничем реальным в физическом мире. И вот оказывается, что ток невиданной силы, до миллионов ампер, который мгновенно возник в обмотках нашего генератора, так или иначе создал на долю секунды четырехмерное пространство, достаточно большое, чтобы в нем уместился человек. Я сделал кое-какие расчеты, они показывают, что было генерировано гиперпространство с длиной стороны в десять футов. Нелсон находился в этом пространстве. При внезапном коллапсе поля, когда была разорвана цепь, пространство перевернулось, и произошло обращение Нелсона. Я прошу вас принять эту теорию, так как нет другого объяснения, которое охватывало бы все факты. Вот мои расчеты.

Он помахал перед слушателями листками бумаги, так что директора могли видеть внушительные шеренги уравнений. Этот прием, как всегда, помог; было видно, что все удовлетворены. Не поддавался один Макферсон, секретарь совета. Он получил кое-какое техническое образование, следил за научно-популярной литературой и при каждом удобном случае щеголял своими знаниями.

— Вы говорите, что Нелсон перевернут в четвертом измерении, но ведь, если не ошибаюсь, Эйнштейн показал, что четвертое измерение — это время.

Хьюз мысленно застонал. Он так и знал, что последует какая-нибудь нелепость.

— Я подразумевал еще одно пространственное измерение, — терпеливо объяснил он. — Другими словами, измерение или направление, которые находятся под прямыми углами к нашим обычным трем. Назовите это четвертым измерением, если хотите. С некоторыми оговорками можно и время назвать измерением. Так как мы обычно считаем наше пространство трехмерным, мы привыкли называть время четвертым измерением. Но это чисто условно. Поскольку я прошу вас допустить четыре пространственных измерения, назовем время пятым измерением.

— Пять измерений! Силы небесные! — не выдержал кто-то. Доктор Хьюз не мог упустить такой случай.