Театр одной актрисы (СИ)

Раскусили… Хотя, полагаю, надолго моего маскарада не хватило бы.Но все равно —хотелось бы подольше оставаться в этом весьма защищенном образе. Представляю лицо Ирдана, когда он увидел мое разоблачение. Я хихикнула и закашлялась: горло рвануло сухой болью, на глазах выступили слезы. Пить!

Я поднялась на локтях инаконецогляделась. Вот почему так твердо! Я лежала на чем-то вроде подстилки, сделанной из соединенных между собой веревками деревяшек.Жуть!Понятно, от чегобока болят. А под головой что-то вроде утюга, судя по мягкости. Поворочаешься вот так во сне, а утром с головы уши облетят, как осенние листья.

Я явно находилась не в номере отеля«Ритц».Квадратная комната с холодными даже с виду стенами и полом из камня,щель, по недоразумению называющаяся окном.Тумбочка у кровати с миленькими уголками из металла. Чтобы мыши не погрызли?Крепенькая дверь. Запертая, конечно. Вазонc полотенцемпрямо на полу, рядом с импровизированной кроватью.Деревянный круглыйтаз, надо полагать, с водой.Ура! Меня бы сейчас даже не остановило бы знание, что тут свинцовые водопроводные трубы, как в Древнем Риме. Я зачерпнула воду в ладошки и пила, пила, как сумасшедшая. И только под конец обратила внимание на легкий травянистый привкус. Надеюсь, неотрава? Хотя после нашего водопроводадолженже бытькакой-никакойиммунитет?

Ятут же, поливая себе из вазона,смывалас себя позавчерашний грим. А ощущение, будто гримерша Олечка красила меня дрожащими от смеха руками месяцатакдва назад… Как там у них дела, интересно? Вызвали уфологов по мою душу? И скоро ли будет ходить очереднаямистическаябайкав театральных альковах с моим участием в главной роли?Я меланхолично размазывала грязь по лицу и лениво думала о недавнем прошлом. И вот эта ленивость меня и напрягла. Я не ощущала ни тоски, ни желания быть там, где мне самое место: в своей маленькой творческой квартирке с кучей реквизита, страдающая похмельем после бурно проведенного вечера в кругу близких мне людей. Ясосредоточиласьи начала детально воспроизводить в памяти текст последнего сценария, проговаривая зазубренные до автоматизма реплики. И не ощутила ничего! Словно бы читала аннотацию к освежителю воздуха.

Это невозможно! Это не я!

Так… Дядя, мой любимый дядя, который сейчас осваивает новый маршрут где-то в Ганне… Впамяти воскресали все его любимые черты, все его привычки исловечки, но я опять не ощутила ничего. Что за черт!

Меня это так испугало, что я дернулась, перевернула загрохотавший по полу вазон.Что … происходит?!Или этоу нихводичка с приколом?На глаза от испуга навернулись слезы.

Неизвестно, до чего бы я себя довела, если бы в дверь не постучали.

Вежливые какие. Сами заперли и сами стучат.

Надо собраться. Думать буду потом.Ярешительно шмыгнула носом,успела быстренько запахнуть на груди все еще расстегнутый халат и сесть на «кровать»,оперевшисьспиной о стену. Ирдан Верден, ну конечно. Кто ж еще-то? Переоделся,нарядный, вымытый, лощеный до тошноты. Вошел, плотно закрылдверь и посмотрел на меня хмурым и очень недовольным взглядом, скрестив руки на груди.

-Поговорим?

Голос тоже ничего хорошего не предвещал.

Я робко подняла на него глаза, а в голове лихорадочно забегали мысли. Как себя вести?Может, разжалобить?В глазах все еще кипели слезы после пережитого осознания, иярешила дать им волю.Выпрямила спину, наклонила голову, сложила руки на колени ладонями вверх, как хорошая девочка.

На мои кисти и жуткий цветастый халат послушно закапали слезы. Я тихонько всхлипывала и опускала голову еще ниже. И пролепетала едва слышно.

— Простите, простите меня великодушно, но я не могла, совершенно немогла открыть вам свое инкогнито…Мне былоочень-очень страшно.Мне очень-оченьжаль, мне такжа-а-а-аль!

Прерывистый вздох, очень трогательный. Так плачут дети, когда испытываютнастоящеегоре, не пытаясь вызвать к себе жалость. Я долго тренировалась, пока у меня не начало получаться.

Я рыдала, заодно выплескивая в слезах напряжение, что было со всех сторон весьма полезным. Женщина без слез — как небо без дождя. Долгая засуха — предвестник тяжких времен.

Ирдан молчал. Ждал, пока я успокоюсь, но сам лезть с утешением не торопился. Мудро и предусмотрительно. Нас только начни жалеть —разольёмся,как Нил в период полноводья.

Молчание длилось и длилось. И я рискнула поднять глаза. Ирдан смотрел на меня спокойно и равнодушно, скрестив руки на груди — мои слезы его совершенно не тронули. Что ж ты за зверь такой?

— Ты успокоилась?

Я кивнула.

— А теперь послушай меня внимательно. Твое притворство очень не понравилось королеве.

Надо было бы испытать страх или что-то такое, но я не могла. Мне было плевать и на гнев королевы, и на нее в принципе. Но все же я испуганно охнула, прикрыв рот рукой. Округлила глаза. И, видимо, ненароком переиграла. Потому что Ирдан раскусил меня мгновенно.

— Ты хорошо притворяешься. Испугвеликолепный, но ненастоящий, как и ты сама.Это твой дар? Как тебя зовут? Ведь твое имя такое же поддельное, как и твой нос?