Театр двойников

— Заткнись! — шипит Алена, вдруг ставшая похожей на злобного мелкого зверька. — Ты ничего не понимаешь! Живешь по монастырскому уставу. Рыба! Холодная рыба! С мужем, наверно, только в темноте и только под одеялом — быстренько и скромненько. А у меня!.. У меня; такие оргазмы, что стены ходуном ходят!

Мимо их столика проходит мужчина с подносом. Услышав последние слова Алены, едва не опрокидывает чашки с кофе. Присвистнув, смотрит на Алену е восхищением. Она тут же закусывает губку, кокетливо потупившись.

Прежде они никогда не ссорились. Лена видела, что Алена не врастает в семью так, как вросла она, Лена. Чужие проблемы не задевали Алену, скатывались с нее, как дождевая вода се стекла. Свекровь болеет, у Глеба трудности на работе, Борис машину разбил. Все переживают, как-то участвуют, кроме Алены и Насти. Их невольно объединили в одну группу, младшую возрастную, с детскими правами и без обязанностей взрослых.

Но сейчас Лена испытывает к Алене сильнейшую, до слез, бессильную ненависть. Так было в детстве, когда плакала в кино. Там плохие герои прикидывались хорошими, а хорошие не ведали об их коварстве и обращались с плохими по-человечески. Лене хотелось встать и закричать в экран: “Не слушайте его! Не делайте! Он плохой!” Но она только бессильно плакала.

— Почему у тебя руки дрожат? — спросила Алена.

“Потому что мне хочется тебя задушить!” — был бы честный ответ. Лена не могла задушить Алену, как не могла кричать в кино, водворяя справедливость. И то и другое бессмысленно. Но хотя бы плюнуть в лицо? Ну, не плюнуть, так правду сказать?

— Сучка!

— Даже если так? — пожала плечами Алена.

Она не обиделась. Переглядывалась с мужчиной, который едва не уронил поднос. Заинтересованные мужские взгляды — лучшая броня от любых нападок. Пока на тебя смотрят с восхищением, стрелы оскорблений летят мимо, не раня и не царапая.

Спутница мужчины нервно оглянулась, чтобы проследить за его взглядом, понять, на кого он уставился. Алена победно улыбнулась.

— Сучка — это собака женского пола, — сказала она Лене. — Собака всегда любит того, кого уважает и боится, то есть самого сильного. Ты будешь кормить ее, лечить, сюсюкаться — собака привяжется к тебе. Но настоящая страсть — это когда она подчиняется со сломленной в экстазе волей. Только к тому, за кем она чувствует право и способность пинком отбросить ее в сторону. Глеб меня кормил и ласкал за ушком. Всё у нас было мило и пресно. А перед новым мужем я готова день и ночь стоять на задних лапках, и ползти за ним, и руки лизать…

— Потому что он богат. Если бы он был простым инженером, ты бы в его сторону не посмотрела.

— Мне очень нравится, что он богат! — с вызовом ответила Алена. — Это свидетельствует о его выдающихся способностях. Знаешь, как говорят американцы? Если ты такой умный, почему ты такой бедный?

— Потому что умный.

— Как? — не поняла Алена.

— Я такой бедный, потому что я умный. Отвечают русские американцам. Счастье не в золотых слитках, не в деньгах, машинах и дачах! Оно в человеческом сердце…

— Ла-ла-ла! — издевательски пропела, перебивая, Алена. — Не надо со мной разговаривать тоном коммунистки-пенсионерки! Ты еще про любовь к родине вспомни! Просто ты боишься признать, что твоя цена — Борис, старенький “Москвич” и штопаные колготки. А моя цена — миллионер, “мерседес” и Монте-Карло.

— Все на “м”, — усмехнулась Лена, — МММ, грандиозная афера и надувательство.

— Просто ты мне завидуешь! Большая Лена! Когда женщину называют большой, ее сравнивают с сундуком или танком, или с сундуком, помноженным на танк. У тебя размер ноги меньше моего и талия тоньше, а кто-то из нас Маленькая? Маленькая, удаленькая?

— Никому в жизни не желала плохого, — проговорила Лена тихо свои мысли вслух, — а тебе желаю! Только плохое! Вплоть до смертельных болезней.

— Тьфу, тьфу, тьфу, — суеверно сплюнула через плечо Алена. — Ладно тебе, Ленка! Чего ты злишься? Я же к тебе по-родственному, с открытой душой, за помощью, а ты проклятия посылаешь!

— Бросишь любовника? — хватается за ниточку надежды Лена. — Обо всем забудем, никто не узнает? Буду молчать, клянусь!

Пусть Глеб не ведает о предательстве. Как он любит Алену! Стоит ей войти в комнату, он улыбку удержать не может, весь светится.

— Нет! — покачала головой Алена. — Ты не поняла. Я уже вещи собрала, чемоданы в машине моего друга. — Она посмотрела на часы. — Через десять минут он за мной заедет. И мы отправляемся в путешествие, предсвадебное. — Она рассмеялась придуманному слову. — А тебя хочу попросить рассказать все Глебу. Я потом пришлю согласие на развод, письменное. Нас должны в ЗАГСе без проблем развести, детей-то нет, к счастью.

— Что? — гневно воскликнула Лена. — Ты хочешь бросить мужа и не находишь нужным с ним объясниться?

— Тише! Не ори, на нас оглядываются! Зачем мне с Глебом объясняться? Это ничего не изменит, только нервы трепать. Кроме того, у меня просто нет времени, могу на самолет опоздать.