Те же и Скунс – 2

Нужно было возвращаться в город, и вскоре они тронулись в путь, на всякий случай держась по-прежнему вместе. Ехать, по счастью, было недалеко, и в дороге с ними ничего не случилось. Никто не заинтересовался ни водителями, ни машинами, не напал, не остановил для проверки… Поднявшись к себе домой, Плещеев, как договаривались, включил в окне свет, потом снова выключил и проводил взглядом серую «Ниву», выезжавшую со двора. Людмила «Ниву» не видела – никак не могла разомкнуть руки на шее у мужа, вернувшегося невредимым. Живым…

«Знаешь, чем ты со всей своей „Эгидой“ от меня отличаешься? – вправе был бы сказать Плещееву Скунс. – Только тем, что я могу сказать „нет“. И говорю иногда. А ты, интересно, сумеешь?»

Устроившись на заднем сиденье «Вольво», Владимир Игнатьевич Гнедин отсутствующим взглядом смотрел на кочковатые снежные пустоши за окном. Ночью здорово мело, и, хотя ветер уже улёгся, солнце упорно не показывалось. Поздний серый рассвет плавно перетёк в угрюмые сумерки, и настроение у Владимира Игнатьевича было им под стать.

За рулём сидел верный Мишаня, а рядом с ним, как всегда, «секретарша» Дегтярёва. Поездка, из которой они возвращались, была сугубо деловой. Исполняющий (опять!) обязанности начальника юридического управления ездил своими глазами взглянуть на сгоревшее садоводство. Так сказать, предварительный шаг перед разбирательством по полной программе.

На самом деле Гнедину был необходим хороший тайм-аут. Несколько часов в дороге, вдали от сиюминутных дел («Владимир Игнатьевич, подпишите…») и телефонных звонков. Чтобы как следует обо всём поразмыслить.

То, что в отношении Даши он сотворил чудовищную глупость, он понял через считанные часы после того, как живьём скормил её Базылеву. А именно, на следующее же утро, когда позвонил ей домой – якобы пригласить вечером в ресторан – и узнал от безутешных родителей «ужасную новость». Он, конечно, разахался, пообещал выпрыгнуть из жилетки и спросил, что по этому поводу предпринимается. У него чуть трубка не вывалилась из руки, когда курица-мамаша поведала ему про взявшегося за поиск Плещеева. Видите ли, Володечка, вы, наверное, должны это знать, Серёжа Плещеев за Дашенькой где-то с полгода ухаживал, но потом Дашенька больше не сочла возможным с ним видеться, потому что встретила, Володечка, ВАС. И назначила, стало быть, милому Серёже последнее рандеву – попрощаться и расстаться навеки. Вот так. И теперь вот в тяжкую минуту они позвонили Плещееву и попросили о помощи, и Серёжа, благороднейший человек…

Полдня после этого Гнедин провёл как в бреду, что по большому счёту, наверное, было даже и к лучшему. Мужчина, у которого гнусные бандиты украли любимую женщину, и должен выглядеть примерно так, как выглядел он.

Когда в голове прояснилось, он принялся думать. Теперь уже – трезво, без эмоций: один раз погорел, хватит. Оставлять Дашу в живых было нельзя. Опять-таки и Плещеев, если взялся искать, рано или поздно, найдёт – его репутация Гнедину была отлично известна. Ну так пусть и найдёт, причём лучше раньше, чем позже. Окоченелым трупом где-нибудь на пустыре или в заброшенном доме, которых, кстати, и поблизости от Колокольной хватает…

Потом он с изумлением осознал, что окончательное решение давалось ему настолько же трудно, насколько легко было принять то первое, злосчастное.

Обратного хода не было, но он метался и медлил, и это была его вторая и совсем уже непростительная ошибка.

Потому что среди ночи позвонил Базылев и, матерясь через слово, поведал о случившемся в особняке. О том, как, примчавшись на «газовую атаку», сделал то, до чего не додумалась доблестная охрана: обошёл дом вокруг. То есть сразу увидел и сломанную калитку, и торопливые следы босых ног, которые ветер заносил снегом и тут же вновь дочиста обдувал…

Что сделали с провинившимися, Гнедин не спрашивал. Его это не волновало.

Вопрос – КТО приходил? И ещё – КТО из двоих однофамильцев Новиковых был приходившему нужен?..

Плещеев сработал?.. От одной мысли об этом начинали шевелиться волосы. Но коли так, тогда полсуток спустя всё ещё никаких последствий – ни для Гнедина, ни для пулковской братвы?

Совсем не в плещеевском духе и внушает некоторые надежды.

У изобретателя проявились какие-то друзья? И заслали наёмников, разыгравших спектакль?.. И те заодно вытащили из погреба Дашу. Свидетельницу. Для кого-то – нежелательную, а для кого-то – очень и очень….