Те же и Скунс – 2

– Ara, – Жуков мысленно окружил себя непроницаемой зеркальной бронёй. – Именно так.

В эпоху не к ночи будь помянутого «диалогового вычислительного комплекса» Нинель Сергеевна донимала начлаба Рудакова жалобами двоякого, и притом взаимоисключающего, свойства. Во-первых, Жуков разрушал её хрупкое здоровье постоянным стрекотанием печатающего устройства (которое он подключал и налаживал) и сквозняками от вентиляторов (которыми комплекс действительно изобиловал). Рудаков на кляузы реагировал вяло – Валерий Александрович работал для него по хоздоговору, – и Нинель Сергеевна боролась за своё здоровье подручными методами. Стоило чуть отвернуться – и машина оказывалась выключена. Этак запросто выключена в разгар вычислительного эксперимента. «А что?.. – изумлялась она. – Вижу, вас нет, ну и первое естественное движение…»

Второй комплект жалоб состоял в том, что Жуков отнимал у неё хлеб, в частности, не пускал работать на комплексе, явочным порядком занимая его от звонка до звонка. Узнав об этой претензии, Валерий Александрович из чистой вредности не появлялся в лаборатории неделю. Как выяснилось, за время его отсутствия «диалоговый» ни разу не расчехляли.

Всё это было давно, но Нинель Сергеевна изменилась разве что внешне. Раньше она красилась в огненно-рыжий цвет и одевалась тоже во что-нибудь по преимуществу красное. Теперь волосы у неё были седовато-каштановые, а платье – тускло-зелёное. Словно кто взял её да выполоскал, отмыв яркие краски.

Внутренней сущности никакие измения не коснулись.

– Хорошо быть «варягом», – проворковала Гончарова, направляясь мимо Жукова в свой уголок. – Вы в сторонке стоите. Если аппаратчики не успеют, вы ни при чём. А успеют – вы программку свою вжик! И поставили. И все лавры ваши. Хорошо, правда?

– Замечательно, – кивнул Валерий Александрович. – Прям не нарадуюсь.

Нинель Сергеевна по-девичьи звонко рассмеялась и скрылась за кульманом.

– Не обращай внимания, – кивнул ей вслед подошедший начлаб. – А вообще-то, кстати, ты какой алгоритм взял? Просто чтобы мне знать?

Валерий Александрович невольно притронулся к карману с дискетами:

– Адаптивный.

Он предвидел бурную реакцию, но действительность превзошла все его ожидания. Глаза Рудакова, увеличенные сильными «плюсовыми» очками, буквально полезли из орбит.

– Ты что!.. – шёпотом, чтобы не сеять в рядах сотрудников смуты и преждевременной паники, закричал начальник лаборатории. – Смерти моей хочешь?.. Его же настраивать – охренеешь!.. Паша меня живьём съест! Я же тебя самый простенький сделать просил, изодромный какой-нибудь, самую живопырку, только чтобы показать…

Это был прямой вызов чести профессионала, и Жуков воинственно ощетинился.

– Ты за своё «железо» ручаешься? – ответил он таким же яростным шёпотом. – Что интерфейсная корзина всё так и выдаёт, как ты мне в задании написал? Адреса, драйверы, кодировки?.. – Ну… – Рудаков на мгновение отвёл глаза. – Должна, по идее…

– Вот и я ручаюсь, – отрезал Жуков. – И не «по идее», а просто!

Начлаб обречённо махнул рукой и убежал на лестничную площадку переживать, «перекуривая» новоявленную погибель. Из уголка, где теряла здоровье Нинель Сергеевна Гончарова, потянуло запахом кофе. Валерий Александрович принюхался и понял, что не удивился бы и запаху серы. Какие там лавры, которые он якобы собирался присвоить!.. Не подлежало никакому сомнению, что ему, как и летом, в эпопее с «Процессом», предстояло быть крайним. Заладится, не заладится с аппаратурой – кивать будут на программу. И на её создателя, соответственно…

– Евгений Германович, – окликнул Миша. – Готово вроде бы!..

Рудаков опять же бегом вернулся с площадки, спросил, всё ли проверили, сказал: «С Богом!» – и включил питание. Жуков сел перед запустившимся компьютером и сунул дискету в щель дисковода – переписывать файлы. Дисковод щёлкнул, послушно включил зелёненький огонёк… и ровно в эту секунду в соседней комнате громко и резко бахнуло, словно взорвалась новогодняя хлопушка. Сразу и радикально погас свет.

– Валерий Александрович, это не вы свою программу запустили? – спросила из-за кульмана Гончарова.

Словно в ответ на её слова, в воздухе потянуло… нет, опять не серой, хотя примерно из того же ассортимента. Горелой изоляцией плюс химически-кислой начинкой взорвавшейся электронной детали.

– Мать вашу курицу!.. – прочувствованно раздалось в темноте. Жертвы тиристорного преобразователя явно были близки к слезам.

На всякий случай Жуков оперативно (несмотря на полный мрак) высвободил дискету. Поиски сетевой кнопки компьютера заняли чуть больше времени, но он нашёл и её.

Кто-то ощупью, с грохотом перевернув по дороге стул, добрался к железному шкафу возле двери. Клацнул, возвращаясь в рабочее положение, автомат, и под потолком загудели, промаргиваясь, люминесцентные лампы. Щурясь от неверного света, Жуков заново запустил компьютер, убедился, что тот функционировал совершенно нормально, проверил свою дискету и с невольным вздохом облегчения – всё живо! – поднялся на ноги.