Те же и граф (СИ)

Все как-то не до того было. То ли Орлов, то ли она сама так устраивали, что дело никак не доходило до постели. А без нее какой смысл говорить о браке? Однако Игорь не отступался. Он считал, видимо, что можно и так. Без любви же можно. Или надеялся, что все как-то само образуется? А Катя все больше сомневалась в разумности его затеи. И, положа руку на сердце, она сама прежде всего не была готова вот так очертя голову забыть о себе и броситься в замужество. Ну, сделай он предложение тогда, лет пять назад, когда родился Петька или чуть раньше, когда она придумывала поводы, чтобы остаться с ним!.. Почему, почему все приходит несвоевременно? Кате вспомнилась вычитанная в интернете реплика циничной Фаины Раневской: "Все сбудется, стоит только расхотеть".

Глава 3

Опять!

Сразу после весенних каникул школьники сдавали зачет по творчеству Маяковского. Маша Колосова любила рассказывать о нем, а упор делала на дореволюционную лирику. Ребята с интересом слушали тюремную эпопею юного революционера, их ровесника. Маша заметила, что мода на Маяковского не проходит, а популярность его творчества только растет в последние годы. Мальчишки с удовольствием писали остроумные стилизации: Маяковский узнаваем, имитировать его стиль легко. Однако не все способны написать смешно да еще на злобу дня. Старший преподаватель Колосова приветствовала стилизации на тему жизни в школе-интернате. Это было особенно весело и интересно всем.

Женя Малютин, как всегда, блеснул. Вышел к доске, встал в позу поэта-трибуна и объявил громовым голосом:

- "Гимн учащимся престижных школ!"

Маша приготовилась к вольностям и сарказмам.

Женя начал читать в манере Маяковского:

- Вы,

собравшиеся

со всей России

и жаждущие

стать студентами,

На кого вы смотрите,

как на Мессию,

Ожидая,

что поделится знаний

объедками?

Не знаете вы,

что чем школа

понтовей,

Тем меньше там

преподам

дела до вас.

По классу пробежался смешок. Многие с любопытством посмотрели на учителя. М. К. Колосова слушала невозмутимо.

- Страдать вы

там будете

хуже коровы,

которую слепень

ужалил в глаз!

Смех сделался очевидней. Женя продолжал читать, не меняя ораторской позы.

Маша спокойно дослушала крик души учащегося престижной школы и не ответила на его неблагодарные выпады против учителей. Когда Малютин закончил свой "гимн" и умолкли бурные аплодисменты, она сказала:

- Хорошо, похоже, - и поставила в журнал пятерку.

Музыкальных номеров на этот раз не было. Маяковского мало поют, а если поют, то очень сложно. Не для гитары. Аня Сорокина поразила весь класс: она прочла наизусть поэму "Облако в штанах". Всю. Конечно, это заняло уйму времени и было совершенно нерационально, но в ходе чтения у многих возник азарт: "Неужели до конца дочитает?" Постепенно в классе рос гул удивления, потом возмущения:

- Сколько же можно?

Однако Колосова позволила Ане дочитать поэму до конца. Ребята снова аплодировали, и Маша уже не стала, конечно, спрашивать анализ текста и никаких вопросов не задала.

В другом классе Володя Коршунов прочел целиком поэму "Люблю". "Интересно, - подумала Колосова, - что это за мода у них появилась? Или хотели таким образом всех поразить?"

Обычно ученики не баловали объемами выученного стихотворения. Всегда спрашивали:

- А какой минимальный объем? Можно выучить одно четверостишие?

- Пожалуйста! - легко соглашалась Колосова. - Только что о нем говорить будете? Ведь чем больше стихотворение, тем легче его анализировать.

Однако что им до анализа. Если бы не запрет повторяться, все бы выучили у Маяковского "А вы могли бы?" или "Гейнеобразное". И так, несмотря на запрет, пришлось не один раз выслушать эти стихи.

На перемене на кафедру заглянула ученица и попросила Колосову зайти к Валентине Сергеевне, завучу.

- Что-то за тебя взялись, - сказала Ирина Николаевна. - На прошлой перемене мадам Брошкина тебя уже искала.

Маша со вздохом поднялась из-за стола и направилась в учебную часть.

- Мария Кирилловна, зайдите к директору, - оторвавшись на миг от телефонной трубки, велела Вера Сергеевна.

- Зачем? - удивилась Маша.

Завуч тотчас осердилась:

- Ну, вы же понимаете, не на блины!

Маша пожала плечами.

- Хорошо. А зачем я ему понадобилась?

- Он вам все скажет, - ответствовала Вера Сергеевна и вернулась к телефонной трубке.

Колосова еще раз вздохнула и отправилась на первый этаж в кабинет директора. От перемены оставалось пять минут, ей было жаль их. Секретарша директора Лариса славилась своей надменностью и неприступностью. Еще чрезвычайной занятостью. Она не сразу ответила на простейший вопрос:

- Директор у себя?

А секунды тикали. Наконец, Лариса соизволила поднять глаза от компьютера и недовольно процедила:

- Подождите, у него посетитель.

- Я не могу ждать, у меня сейчас урок начнется.

Лариса нехотя встала из-за стола и заглянула в кабинет:

- Александр Михайлович, к вам Колосова.

Затем она обернулась к Маше:

- Заходите.

Маша вошла, чувствуя себя виноватой, хотя в чем она была виновата? Видимо, это свойство всех начальнических кабинетов - внушать посетителям чувство вины и осознание собственной ничтожности.