Те же и граф (СИ)

У Колосовой давно зрела идея поставить силами учеников спектакль, объединяющий пушкинского "Каменного гостя" и "Дон Жуана в Египте", ведь последний написан как продолжение "Каменного гостя". Однако при близком сопоставлении гумилевская маленькая комедия заметно проигрывала пушкинской маленькой трагедии. Да и жанры разные...

После уроков Колосова выпила чаю с коллегами, поучаствовала в обсуждении нового директора и поехала домой в превосходном настроении. По дороге купила готовых куриных котлет и овощей, чтобы не заморачиваться с ужином. Вечер провела тихо и умиротворенно, с книгой и конфетами, периодически замирая при мысли о том, что ждет ее завтра. Конечно, позвонила Милка. Она всегда чувствует, когда в Машиной жизни что-то происходит.

- Как тебе работалось после долгих каникул? - спросила она.

- Ну, поначалу с трудом, потом вроде бы втянулась, - ответила Маша, разворачивая очередную конфету и засовывая ее в рот. - Завтра еду в Суздаль.

- С кем? - тотчас отреагировала Милка.

- С Игорем, - произнесла Колосова, и тотчас на нее обрушился град вопросов и восклицаний.

- "Возьми себя в руки, дочь самурая!" - смеясь, произнесла Маша любимое присловье.

Подруга немного стихла.

- Ну, ты расскажи же, - попросила она.

Делать нечего, пришлось рассказывать. Когда закончила, почувствовала на какой-то момент опустошение. Будто было что-то теплое, нежное, что ютилось внутри и грело, а тут - пш-ш-ш - все выветрилось. И уже не казалось чудесной завтрашняя поездка. Даже как-то досадно было, что завтра рано вставать, а Маша и так два дня не высыпалась.

- А он точно не женат? - поинтересовалась прагматичная Милка.

- Сказал, нет, а у меня нет оснований ему не верить. Да и какая разница? Мы просто едем погулять по красивому городу!

- Странно, - задумчиво произнесла подруга.

- Что странно? - начала сердиться Колосова.

Однако Милка не стала продолжать, и Маша почувствовала глухое раздражение. Та секундная пауза после вопроса "Ты женат?" не давала ей покоя.

- Ты порасспрашивай его в Суздале. Такой мужик и не женат, что-то здесь не так! - рассуждала Милка.

- Да что тут удивительного? - опять возбудилась Маша. - Сейчас очень многие не женятся, живут без регистрации, даже рожают детей!

"Я бы тоже родила, пусть и без брака, и без регистрации!" - тоскливо подумала она.

- Вот именно, - значительно добавила Милка.

Больше они не говорили об Игоре, но настроение Маши было безнадежно испорчено. А ведь все так ясно и просто было! Зимняя сказка только начиналась...

- Милка! Вечно ты мне все портишь, - жалобно произнесла Колосова. - Ладно, иди спать, тебе завтра на работу.

- Ну, прости. Я не собиралась тебя расстраивать. Просто не хочу, чтобы ты слишком обнадеживалась. Я ведь тебя знаю...

Попрощались они вполне мирно. Маша решила тоже пораньше лечь, но так разволновалась в итоге, что долго не могла уснуть. "Вот идиотка! - думала она. - Завтра же буду ужасно выглядеть!"

Однако выглядела она с утра вполне сносно. Поднимая тонус, приняла холодный душ, приоделась, подкрасилась и - хоть сейчас замуж! Тьфу, навязчивая идея.

Орлов позвонил ровно в девять. Он ждал ее в машине у подъезда. Взглянув на Машу, оценил яркий павловский платок, который Колосова накинула на старую дубленку, помог ей сесть на переднее сиденье. Сам он был в черной кожаной куртке, под ней - толстовка с капюшоном, который он снял с головы, когда забрался в машину.

- Ну что, с Богом! - выдохнул Игорь и повернул ключ зажигания.

Колосова любила путешествия, долгую езду на машине и предвкушала полноценное удовольствие, зная, что ехать до Суздаля не менее трех часов. Впрочем, только из Москвы они выбирались больше часа, зато потом!.. Игорь, казалось, не слишком гнал, все-таки снег и лед на дороге, но скорость была приличной. В комфортной машине это совсем не ощущалось. Маша засмотрелась на заснеженные деревья, придорожный пейзаж, представила, будто летит на тройке под звон бубенцов, а рядом светловолосый гусар в меховом ментике, с лихо закрученными усами. У-ух! Она тихонько рассмеялась.

- Чему смеешься? - спросил Орлов, не отрывая глаз от дороги. Впереди тянулась фура, которую он пытался обойти.

- Так, настроение хорошее! - ответила Маша.

"И не буду ни о чем его расспрашивать! - решила она. - Если надо, все скажет сам". Игорь поставил диск, и из колонок полилась незнакомая музыка. Кто-то пел по-английски волнующе, страстно. Они молчали. Орлов, очевидно, относился к категории людей, которые по утрам мрачны и неразговорчивы. Ничего, Маша тоже любила в дороге помолчать, поглазеть по сторонам, что она и делала. Остановились только один раз на заправке, Орлов предложил перекусить, но Маша отказалась. Он купил горячий бутерброд и воду, жевал уже за рулем, во время езды. Попросил спутницу открыть бутылку, запил еду водой.

- Все проспал, не успел позавтракать, - будто оправдываясь, сказал он и запихнул обертку от бутерброда в пепельницу.