Татуировщик

Я сжал зубы. Этого только не хватало! А если найдут тату-машинку? Как они отреагируют? А ножик? Вдруг он тут запрещён. А если досмотрят обувь и отыщут пистолет и патроны? Впрочем, выбора у меня не оставалось – рабочий передо мной явно не привык ждать. Его пальцы сжались на рукояти старого револьвера, сделанного, судя по его виду, из обрезка трубы. Вздохнув, я вывалил баул на стол. Мужчина принялся тщательно осматривать содержимое. Обнаружив нож, рабочий нахмурился. Он долго рассматривал лезвие, как бы прикидывая, оружие это или нет. Я заискивающе улыбнулся:

– Консервы открывать!

Мужчина посмотрел на меня исподлобья, ничего не сказав, а потом кинул нож обратно. Наконец, он дошёл до днища рюкзака и вытащил завёрнутую в грязную ткань тату-машинку. Он осторожно развернул материю и тихо охнул. Лицо его вытянулось, он хриплым голосом спросил у меня:

– На кой чёрт тебе это? Ты что, больной?

Я пожал плечами, дрожа от волнения:

– А это здесь запрещено?

– Нет, не запрещено… – Досматривающий посмотрел на меня как на пришельца из другого мира, а потом кинул машинку назад и вернул баул. – Следующий!

Я облегчённо выдохнул. Кажется, самое сложное осталось позади.

Досмотр моих спутников прошёл быстро. Ни у кого не нашли ни оружия, ни бомб. Охранник Ангара был явно разочарован. Вздохнув, он сказал:

– Ну, покажите татуировки и можете проваливать!

Мы спокойно показали свои шестерни на запястьях, а вот Нытик не спешил следовать нашему примеру, нервно переминаясь с ноги на ногу. Проверяющий нас рабочий нетерпеливо рявкнул, сверля нашего несчастного громилу свирепым взглядом:

– Ты! Показывай быстрее! Я не собираюсь здесь всю ночь торчать!

Зажмурившись, амбал вытянул руку.

Охранник Ангара выхватил револьвер так быстро, что я даже не сразу понял, что происходит. Наставив на Нытика оружие, рабочий заорал:

– Надзиратель!

Наш неудачливый спутник рухнул на колени, жалобно скуля:

– Да я с ними, начальник! Я хороший! Я…

Бедолагу прервал хлопок. Аккуратная дырочка на его грязном лице выглядела в свете костров жирной точкой, поставленной в конце предложения. Предложения, в которое уместилась вся его жизнь, наверняка очень жалкая. Замерев, я смотрел, как Нытик, будто бы в замедленной съёмке, заваливается на бок, а позади него в ржавой пыли лежат его мысли, планы на будущее и мечты, выпавшие из затылка.

Я хотел сказать что-то, но слова застряли в горле. Смысла в них уже просто нет. Пустая болтовня лишь добавит нам, живым, проблем. Поздно вступаться, геройствовать. Я ничего не докажу тому, кто стрелял. Словно сквозь сон я услышал довольное шипение Заиры:

– Сдох, ублюдок!

Охранник Ангара же не спешил прятать револьвер, подозрительно глядя на нас:

– Какого Иблиса этот подонок с вами тусуется?!

Первым подал голос Фарид:

– Да не знали мы, приятель. Не видели татуировки его…

Охранник с минуту подумал, а потом кивнул сам себе и спрятал револьвер – объяснение Фарида явно его удовлетворило. Наконец, он обратился к подошедшему Фабрике:

– Слыш, Фабрика. Ты их обыскивал так, по карманам? Или мне обыскать нужно?

Наш бородач кивнул, хмуро глядя на труп Нытика:

– Обыскивал, Рахим, обыскивал. Не сцы!

Рахим сплюнул на землю и обратился уже к нам:

– Вы внимательнее будьте! Это вам не ваша Жёлтая Зона, здесь начеку надо быть. Всё, идите, Фабрика проводит вас к Кади, нашему главному.

Махнув рукой, охранник тут же позабыл о нас, а мы пошли вслед за Фабрикой к двухэтажному строению в центре Ангара, которое немного возвышалось над кучей бараков и палаток и было… Из кирпича? В тусклом свете костров и факелов было не особенно ясно, но чем ближе мы подходили к этому дому, тем больше он напоминал мне те самые домики в Жёлтой Зоне.

Подойдя ближе, вся наша компания в изумлении разинула рты – дом был кирпичный! Мало того, в окнах были вставлены пусть и грязные, но стёкла. Я даже позабыл о смерти Нытика, очарованный этой необычной постройкой. Фабрика явно был доволен эффектом:

– Нравится, а? Каждый новенький рот разевает! Пойдём наверх!

Мы обошли домик, где у приваренной ржавой лестницы нас ожидал охранник в чёрном бронежилете поверх серой униформы, достаточно чистой для этих мест. У верзилы на голове была намотана ткань так, как она обычно бывает намотана у Жрецов из Оазиса – я разок видел плакат с ними. Ткань была ярко-красного цвета, сильно оттеняя смуглое лицо охранника. В его сильных руках блестела чёрная сталь короткого автомата, явно сделанного на заводе. Он взглядом сосчитал нас и обратился к Фабрике:

– Обыщи хорошенько!

Тот пожал плечами, глядя на нас извиняющимся взглядом: дескать, вы не серчайте, порядки такие. Я напрягся, ведь в ботинке у меня был пистолет. Наш бородатый экскурсовод тщательно обыскал каждого из компании по очереди, закончив на мне. Покачав головой, он достал у меня из одного ботинка пистолет, а из второго патроны, после чего обратился к напрягшемуся было охраннику:

– Яруб, да он наш, пушку просто отдашь потом, лады?

Охранник хмуро ответил, принимая в руку мой пистолет и коробок патронов к нему:

– Под твою ответственность, Фабрика!