Тату

– Блин, башка как трещит, – схватился он за пульсирующую в висках голову. Со стоном оглядев внутренне убранство, он заметил, что вещей Юли, как и её самой здесь не было. – Понятно, уехала без меня, а я видимо вчера переборщил со спиртным. В голове стали мелькать обрывки ночных видений. Так… мы пришли в лагерь, потом сидели у костра в большой компании, вроде опять выпивали. Мы с Толяном скорешились, даже вроде я что-то пел под гитару. Потом опять уже внутри чьей-то палатки пили. О чем-то мы с Толиком спорили. А-аа… он показывал свои татушки, я вроде о них и расспрашивал. Так…что потом? Вроде еще куда- то мы ходили, а вот куда? Димка хотел почесать вдруг за зудевшие руки… Блин, комары меня, что ли покусали? Он заметил, что спал не в привычной тенниске, а в чьей-то спортивной рубашке с длинными рукавами. Откуда это у меня? – удивился он, но зуд не прекращался и Димка с удовольствием стал расчесывать руки через материал одежды. Под ней что-то зашелестело. – Да что за черт? Целлофан-то как туда попал, – изумился он. Задрав рукава рубашки, он с удивлением обнаружил, что его левая рука от кистей до локтей прикрыта прозрачной пленкой, под которой он заметил перевязочный материал. Куски целлофана были приклеены к коже кусочками лейкопластыря.

– Да что у меня за хрень? – выругался в голос Димка. Он стал осторожно отклеивать крайний кусочек пластыря и с удивлением заметил часть синего рисунка на коже.

– Мля… У меня что татуировки на руках? – Эта мысль его так поразила, что он на мгновение забыл о гудящей голове. Нет, он спокойно относился к этому виду самовыражения. Но никогда не думал, что сам решится на подобные выкрутасы. Предохраняющая повязка оказалась и на второй руке.

– А ну-ка? – вдруг стал он ощупывать свое тело и с ужасом выяснил, что подобные повязки есть и на груди и на спине, а так же на обеих ногах.

– Вот это я вчера нажрался?! – Димка сидел на полу палатки и не знал, что можно сделать. Совершенно потерянным взглядом он огляделся вокруг и увидел запотевшую банку пива «Балтика». Обрадовавшись нежданному подарку, он одним движением откупорил емкость и, не отрываясь, с удовольствием выпил пенный напиток до дна. После чего стал размышлять.

– Ну, хорошо, факт остается фактом и у меня появились татуировки. Но как за ними ухаживать? Где мой смартфон? – Димка переворошил разбросанные по палатке вещи и отыскал свой любимый «Meizu». – Что там пишут в интернете? Ага! Судя по моей повязке, она из разряда дышащих и её можно не снимать до восьми часов. Нормально, как раз вернусь домой, так что потом? Промыть теплой кипячёной водой с мылом, чтобы удалить остатки мази, сукровицу и лишний пигмент. Смывать аккуратно… ну это понятно. Что там дальше? А-аа, вот! – нашел он очередной совет. – Место высушить, не вытирая его полотенцем. После этого смазать место рисунка специальными средствами… Мда… А где мне их искать? Так читаем дальше: – Если их нет, то подойдут такие мази как «Бепантен» или «Пантинол», – это уже проще куплю в аптеке. После наложения мази опять закрыть татушку дышащей повязкой. Процедуру повторять три-четыре дня промывая рисунок каждые четыре часа. Потом рисунок покроется тонкой пленкой как при солнечном ожоге. Её нельзя ни снимать, ни чесать и тереть. Тату необходимо оберегать от солнечных лучей и механических воздействий. И до полного заживления необходимо её намазывать увлажняющим кремом. На это может уйти в среднем две недели. Ну, мне всё понятно! – выключая телефон, обрадовался Димка. – Вернусь домой, хоть перед зеркалом разгляжу, чего мне за ночь наваяли. Места нанесения татушек зудели, но приходилось терпеть. Димка осторожно почесывал кожу около повязок, боясь её сильно натягивать, чтобы не повредился рисунок. Выглянув из палатки, он увидел, что количество соседей уменьшилось. Часы показывали десять утра, поэтому он решил так же не задерживаться на поляне и стал упаковывать палатку и вещи. Толика он не нашел, место нахождения его палатки было пустым, да и многие знакомые, приветствуя взъерошенного Димку – так же собирались в дорогу. Поэтому, решив позже всё подробно выяснить, он не стал задерживаться на месте и отправился пешком на ближайшую станцию электрички.

Вернувшись домой, он заметил записку на столе, оставленную мамой, в которой говорилось что и где ему поесть. Желудок уже урчал, требуя закинуть в него продукты, но Серебряков решил сначала произвести ревизию своего тела и дальнейшие профилактические работы с татушками. Раздевшись догола, он подошел к старому трюмо в коридоре, и осторожно сняв все повязки, стал внимательно рассматривать своё новое тело.