Тату

Поселок напоминал русскую деревню, где дома все строили в стиле «кто на что горазд». У одних зданий были видны и каменные стены, у других глиняные или деревянные. Но на глаза попалась и парочка солидных домов, построенных из настоящего кирпича, да еще и в три этажа. Хотя большинство строений были одноэтажными. А когда дорога привела их на огромную площадь выложенную булыжником и окруженную высокими домами, возведенными в готическом стиле с различными каменными украшениями, то Димка понял – здесь раньше умели строить и имели представления об архитектуре и дизайне. Да и местная публика, которой здесь оказалось даже в избытке, щеголяла в разнообразных нарядах – от длинных до земли средневековых платьях, до футуристически современных одеяниях из кожи, и латекса. Причем опять невообразимые сочетания и комбинации в стилях одежды, говорили о странном вкусе местной моды. Но из предыдущих разговоров своих товарищей, Дима выяснил, что как раз вставки из редкого латекса – говорили всем присутствующим, что владелец этого наряда – состоятельный человек, раз может себе позволить подобные изыски.

На площади, кроме виднеющихся тут и там торговых лавочек, прямо по центру уже был смонтирован театральный подиум из широких досок.

Артисты стали выгружать вещи на землю и возводить позади сцены две матерчатые палатки. Для Серебрякова всё было в новинку, но он старался помогать, как мог.

– Здесь мы будем переодеваться, – подсказала ему Линда.

А когда палатки возвели, то все приступили и к монтажу сценических декораций. Из кусков металла, досок, ткани и фанеры на подиуме вырастал настоящий замок в два этажа.

Работы закончили уже поздно под вечер. Усталые, голодные и грязные все вернулись на баржу. Приведя себя в порядок и поужинав, Димка еле добрался до своей каморки и мгновенно провалился в крепкий сон. Утром выходя на палубу баржи, Серебряков обратил внимание, что свободных мест у причала уже не оказалось. Вдоль пирса, да и дальше, побережье пестрело разнообразными большими и малыми судами. Да и народ, словно трудолюбивые муравьи сновал с грузом и без, во всех направлениях.

Позавтракав и нагрузив телеги костюмами, музыкальными инструментами и реквизитом, все заново отправились на площадь. Вечером планировалось первое представление. Подходя к месту, Дима заметил, что количество торговых лавок увеличилось минимум вдвое. То там, то здесь раздавались крики зазывал, приглашающих купить, попробовать на вкус или продегустировать различные яства. Да и публики значительно прибавилось. Оказалось, что с сегодняшнего дня и далее всю неделю здесь будет проходить большая ярмарка. А вечером их театр будет давать представления. У Димки глаза разбегались от всей торговой суеты, но дел оставалось еще много, и он включился в работу. Оказалось, что нужно еще поставить занавес, приготовить факела для вечернего освещения. Хотя как оказалось, не все было таким отсталым. Сарти достал из ящиков настоящие прожекторы и они с Димой установили их, спрятав в декорациях. Да и кое-какая звуковая допотопная аппаратура здесь, в том числе имелась. Сарти достал квадратные пластины, к которым сзади был прикреплен небольшой квадрат и моток проводов.

– Как ты думаешь что это? – спросил он у землянина.

– Ну… – на пару секунд задумался тот. – Если к ним прикрепить провода, то они станут похожи на динамики. Я угадал?

– Именно! – улыбнулся альбинос.

Динамики крепились в нишах стен, а провода вели к усилителю с направленными микрофонами, спрятанных в люках подиума.

– Приходилось с таким сталкиваться? – поинтересовался у Димы альбинос.

– Не именно с такими, но принцип мне известен, – усмехнулся Серебряков. – Микрофоны будут ловить наши реплики и через динамики транслировать их на площадь. А то я уже испугался, что придется орать, чтобы всем было слышно.

– Да многие театры и надрывают глотки, а мы же Имперский межгалактический! – хохотнул он. – За это нас и ценят, да и оплата идет по повышенному тарифу. Также в эти люки запрятали и мониторные динамики. Подсоединив все устройства и подключив их к батареям погрузчика, они решили проверить качество звука. Сарти спрятался за декорациями, настраивая пульт, а Дима вышел на сцену, держа «гебру» в руках и легонько перебирая струны, запел песню группы «Любэ»:

Выйду ночью в поле с конём,

Ночкой тёмной тихо пойдём.

Мы пойдём с конём по полю вдвоём,

Мы пойдём с конём по полю вдвоём…

И хотя он пел её на русском языке, никому здесь неизвестном, но реакция последовала неожиданная. Допотопные микрофоны оказались на такой высоте, которой раньше на родной Земле Дима и не встречал. Мощный и качественный звук разнесся по всей площади. Прохожие останавливались и обращали свой взор на певца, указывая на него пальцами. Сарти выглянул из-за декораций и попросил:

– Дима, сыграй что-нибудь весёлое! – Серебряков задумался на минуту и попросил одного из братов-акробатов взять малый барабан и подстучать ему ровный ритм. Показав рисунок, он кивнул ему и начал играть и петь, словно на банджо ковбой, как исполняли её на родине группа «Жуки»:

По северу ехал один эскимос.