Тату

Внутри развалины представляли собой разрушенный кольцевой комплекс. Когда-то здесь видимо действительно был храм, или какое-то круглое здание. Димку поразило, что все каменные глыбы были огромного размера, но, тем не менее, швы, соединяющие эти блоки, не имели заметных зазоров. Наоборот, они практически оставались еле видимыми. Да и сами блоки располагались не горизонтальными прямоугольниками, как у нас кладут кирпичи, а вертикальными! И если снаружи стены здания были разрушены эрозией, природой и временем, то внутри останки стен имели идеально ровную поверхность. Словно с этой стороны время было над ними не властно. И только кто-то громадный и злобный разбросал куски бывших стен и крыши здания по всей округе.

Дима осторожно прошел на идеально ровную площадку из утрамбованного песка и остановился практически в центре комплекса, оглядывая вокруг разрушенные стены. Поисковый маркер мигал с ускоренной частотой, превращаясь в пульсирующее пятно перед глазами. Парень сделал шаг назад – пульсация замедлилась, сделал шаг немного в сторону и вперед – пульсация вновь ускорилась.

– «Ага!» – сообразил он. – «Значит, я еще не попал в самый центр». Он стал мелкими шажками искать точку фокуса, и как только он в неё вошёл – перед глазами вдруг замелькали полосы помех, словно в телевизоре пропадал сигнал. Все вокруг стал чёрно-белым, помехи усилились, а в голове раздался нарастающий гул. Димка испугался и хотел отойти в сторону, но ноги отказывались слушаться и через мгновение от мощной и яркой вспышки, весь мир померк перед его глазами…

… Сотни тысяч лет он ждал, что очередной избранный придет к нему на встречу, как это случалось в давние времена. Природа менялась, менялись животные, следуя по заложенному планетой пути эволюции. Были и люди, но не те, кого он ждал. Менялся и сам человек. Цивилизации развивались и угасали, исчезая в песках времени, но он не уставал ждать. Он и ему подобные были разбросаны в самых разных уголках галактики, и у всех была одна единственная задача – вступить в симбиоз с избранным. С тем, кто имел в своем организме частицу праматери. С тем, кто мог его принять и слиться в единое целое. С тем, кто мог стать во главе этого мира и не важно, тираном или богом, но вести народы за собой. Пусть на краткий миг, исходя из временного цикла вселенной. Пусть лишь на мгновение. Но в такие моменты он ощущал себя единым живым существом. Он помнил всех предыдущих своих носителей. С кем-то ему довелось прожить несколько сотен лет, с кем-то и десятка не набиралось, но ради таких моментов он и существовал. Ради этого его когда-то и создали. И вот несколько дней назад он в очередной раз ощутил такого избранного. Он никак не мог подать сигнал, или хоть как-то намекнуть о себе. Оставалась лишь надежда, что избранный сам догадается прийти на священное место. Но как раньше и бывало, люди не всегда находили пути к хранилищу, и он опять впадал в долгий период ожидания. Однако в этот раз судьба оказалась милостивой к нему. Избранный уверенно шел к цели, и как только человек оказался в точке фокуса – программа сработала, и процесс инсталляции начался. Но когда процесс компиляции с организмом носителя частицы праматери практически был завершен, что-то пошло не так. В прошлые разы он всегда был особью мужского пола, а в этот раз базовые алгоритмы хоть и подтверждали, что носитель мужчина, но по какой-то причине его синапсы вступили в конфликт с базовой программой, несущей в себе элементы женского начала. Конфигурация файловой системы накопленной базы данных получила неожиданный сбой и встала не корректно. Психологические пакеты данных не нашли компромисса у субъекта между его желаниями и потребностями к способам их удовлетворения и полностью заблокировались. Ориентация его ценностей и установок в познании вступили в конфликт между такими же понятиями у человека и привели к расфазировке сигналов и полной несимметричности при прохождении команд обратной связи. Разрядно-последовательные линии установились, отдавая львиную долю своей мощности именно разуму человека, а не ему, как бывало раньше.

Инсталляцию невозможно было прервать. Он с ужасом понимал, что становится не полноценным существом, а попадает в зависимость к человеку. Впервые в жизни его обуяла паника. Он хотел вырваться из заточения и прервать установку, но процесс инсталляции подходил к завершению, и уже ничего невозможно было исправить…

– Дима, Димка, Дмитрий, очнись! – как сквозь вату слышались в голове у Серебрякова чьи-то голоса. Перед глазами до сих пор мелькали черно-белые полосы, но постепенно теряя свою яркость и исчезая в темноте. Равномерный и посторонний шум, аналогично постепенно притуплялся, но в голове со стороны височных долей всё продолжала пульсировать противная боль. Димка даже застонал и, не открывая глаз, потянулся руками к больной голове.

– Ну, наконец-то! Ожил! Отвар ему срочно принесите! – вновь послышались разные голоса, но уже более четко. Димка почувствовал, что его кто-то приподнимает за голову, а к губам подносят кружку.