ТАСС уполномочен… промолчать

«Пережить этот день тем, кто находился в эпицентре аварии, посчастливилось немногим. Среди них оказался и я, – вспоминает Анатолий Леонидович Иванов, в то время – студент факультета журналистики Киевского университета. – Там, где нынче построен мостовой переход, бурлил мутный глинистый поток. Транспорт не ходил, но людям надо было ехать на работу, и каждый пробивался к Подолу, как мог. Мне удалось вскочить в кузов грузового автомобиля, развозившего колеса и покрышки для троллейбусов. В районе больницы, у стадиона, застряли и мы. Здесь со стволами в обхват человеческих рук уже падали тополя. Селевой поток был таким мощным, что перед нами перевернуло две пожарные машины. На кирпичном заборе трамвайного депо сидела молодежь и потешалась над тем, что водитель застрявшей в воде «Победы» открыл дверцу, и вода хлынула в салон. Селевой поток начал переворачивать машину.

А впереди, высотой примерно пять метров, шла лавина, на вершине которой несся хозяйственный скарб, развалины хат, которые стояли по краям Бабьего Яра. Помню в этом потоке женщину, которая прижимала к себе маленького ребенка. Огромный тополь рухнул, будто срезанный, зацепившись за балкон больницы. Первым по стволу полез юноша в форме ФЗУ, за ним – и я. Когда мы оказались на балконе и я взглянул на забор депо, насмешников на нем уже не было. Не было и трамвайного парка – все было покрыто жижей. Добротное дореволюционное здание больницы выстояло, но постройки, прилегающие к «Спартаку», были снесены.

Корреспондента РАТАУ-ТАСС Константина Шамшина, который снимал эту катастрофу сверху, от Павловской больницы, задержали сотрудники КГБ, и только вмешательство В.В. Щербицкого, знавшего его лично, позволило ему обойтись тем, что у него отобрали пленки».

Полковник милиции Евтюхин свидетельствует: «В 8.45 я подъехал с Куреневки к устью Яра и не смог проехать по улице, затопленной водой и илом по бровку. Чтобы перекрыть движение, поставил часового. В 9.15 вода поднялась до будки регулировщика, расположенной у спуска на улицу Фрунзе, а затем начала спадать. Около 9.30 внезапно обрушился многометровый вал».

Оперуполномоченный отдела Управления уголовного розыска города Киева Виталий Коломиец заступил в то утро на дежурство. Вот что он рассказывал: «Это был последний мой рабочий день перед преддипломным отпуском. Помню, погода была холодной и сырой, сильный ветер гнал свинцовые тучи. Вскоре после начала дежурства мне сообщили по телефону о затоплении в районе стадиона «Спартак», на улице Фрунзе и в депо имени Красина, сказали, что есть жертвы. Срочно выехали к месту происшествия, но смогли добраться только до середины Подольского спуска. Отсюда нам открылась страшная картина: граничащий оградой с Подольским спуском, стадион «Спартак» был затоплен слоем жидкой грязи с глиной настолько, что его высокой ограды не было видно, а стоящие вдоль ограды бетонные столбы выглядывали из этой массы лишь на полтора метра, так что видны были только фонари. Это селевое море растекалось очень далеко – был затоплен трамвайный парк. Над поверхностью этой массы кое-где выглядывали крыши затопленных вагонов. Сила удара селевой волны была настолько велика, что мгновенно снесла попавшиеся на ее пути трамвайные вагоны, как спичечные коробки, одноэтажные дома, соседствовавшие с парком. Здание Подольской больницы устояло. Часть больных спасалась от затопления на его крыше. Границ затопления даже с Подольского спуска определить было нельзя.

Вскоре сюда прибыли руководители горсовета, затем по тревоге штаба Гражданской Обороны города и военные с саперной техникой. Но даже ползающая и плавающая техника не могла передвигаться по жиже. Спасать людей можно было только вертолетами…

Было очевидно, что под этой толщей пульпы находятся сотни людей. Было отдано распоряжение о подготовке моргов к приему погибших, их опознанию и дальнейшему захоронению, о составлении списков погибших…

Я понял, что мое дежурство, начавшееся в то трагическое утро, продлится не один десяток дней и мой преддипломный отпуск придется отложить. Я был назначен старшим оперативной группы при морге областной больницы, в задачу которой входило опознание погибших на месте трагедии. Мы протоколировали документы, ценности, вещи, обнаруженные в карманах, фотографировали и дактилоскопировали трупы. В один из дней морг посетили председатель горисполкома Алексей Давыдов, прокурор Киева и представитель Генпрокуратуры СССР. В то время только в этом морге скопились тела пятидесяти погибших. После опознания они лежали на стеллажах голые – их одежда, пропитанная глинистым раствором и прилипшая к телам, просто срезалась санитарами. Увидев эту картину, председатель горисполкома дал указание директору универмага «Прогресс» (на этом месте – нынешняя «Украина») бесплатно выделить белье и костюмы для погребения всех погибших».

С погибшими определились сразу. Чтобы избежать политической окраски события, на предприятиях были запрещены гражданские панихиды, покойников хоронили на всех городских кладбищах и даже в области. Пострадавшие, лишившиеся жилья, получили ордера на квартиры, некоторым даже выдали талоны на приобретение в рассрочку телевизоров и холодильников. Бывали, правда, и приятные исключения. Только вмешательство председателя Совета министров УССР Владимира Щербицкого помогло решить вопрос о выдаче единовременного материального пособия женщинам, получившим вследствие аварии ожоги первой степени; иные, спустя много лет, пройдя несколько витков отечественной бюрократии, получили инвалидность. К сожалению, даже сегодня, через столько лет, оставшиеся в живых не получают пенсию по инвалидности, говорят, что не хватает трудового стажа… А где же ему взяться, если в то утро девчонкам было по восемнадцать…

Особая страница этой трагедии – Депо имени Красина. Только здесь «лавина» оборвала жизни 52 человек. Среди погибших – вагоновожатая Лидочка Лаврененко. Ее трамвай оказался на пути пульпы. В ближайшую субботу она собиралась отпраздновать свою свадьбу. Все обернулось иначе…

Время неумолимо. Уходят из жизни люди, пережившие то страшное утро. Даже спустя десятилетия оставшиеся в живых неохотно делятся воспоминаниями. Молчат и архивы. Очень немногое удается обнаружить после того, как по материалам следствия прошлась рука КГБ.

Здесь использованы материалы из фондов архива СБУ Украины. Это лишь часть того, что вошло в книгу-мартиролог «Куреневский Апокалипсис», первое полное документальное исследование о причинах и последствиях этой чудовищной катастрофы.