Тарзан и его звери

– Что вы хотели сделать с ними и куда вы их дели? – спросил Тарзан, глядя на него глазами, полными ненависти. – Какое зло вы причинили моей жене и ребенку? Говорите скорее, или я разорву вас на клочья!

Лицо Андерсена выразило полнейшее изумление:

– Я ничего им не делаль худо! Я хотел спасайт их от Роков! – прошептал он.

Что-то было в голосе и в выражении шведа, что убедило Тарзана в правдивости его слов. Еще больше значения придавало его словам то, что он не казался испуганным.

Тарзан опустился перед ним на колени и сказал:

– Мне очень жаль вас. Я встречал в обществе Рокова одних только негодяев. Теперь я вижу, что был неправ. Я хотел бы перенести вас в удобное место и промыть вашу рану. Я хочу, чтобы вы поправились как можно скорее!

Швед безнадежно покачал головой и тихо простонал:

– Идит искать ваш жена и ребенок. Я уже умираль… После некоторого колебания он прибавил:

– Я боюсь гиена. Прошу вас убить меня! Тарзан содрогнулся. Несколько минут тому назад он хотел убить этого человека как злоумышленника, теперь же он не в состоянии был поднять руки против него.

Он приподнял голову шведа, чтобы переменить положение и облегчить ему страдание. Но с ним сделался опять припадок удушья и кровь снова хлынула горлом. Когда припадок прошел, Андерсен лежал с закрытыми глазами.

Тарзан думал, что он уже умер, но швед внезапно открыл глаза, посмотрел на обезьяну-человека и еле слышно прохрипел:

– Я тумаю ветер скоро туть сильно! И это были последние слова злополучного шведа.

XI ТАМБУДЖА

Тарзан вырыл в лесу неглубокую могилу и похоронил Андерсена. Это было все, что он сделать в джунглях для человека, отдавшего свою жизнь за его жену и сына.

Теперь, когда он наверное знал, что белая женщина была Джэн и что она снова попала с сыном в руки Рокова, он решил с удвоенной энергией преследовать этого негодяя.

С трудом напал он на верный след. В этом месте через джунгли проходило много тропинок, перекрещивающихся в разных направлениях, и везде на них были бесчисленные следы проходивших здесь туземцев, белых людей и диких зверей.

Тарзан очень внимательно изучал все следы не только своим прекрасным зрением, но и очень развитым чувством обоняния. Однако, несмотря на все предосторожности, он должен был к вечеру убедиться, что заблудился и находится на совершенно ложном пути.

Он знал, что его звери будут идти по его пути, и потому старался как можно отчетливее оставлять здесь свои следы. Для этого на перекрестках он терся по обеим сторонам тропы о лианы и ползучие растения и глубоко вдавливал ноги в вязкую почву, словно отпечатывая таким образом свой путь. Он знал, что его звери легко разберут эту печать в огромной книге джунглей.

К ночи пошел проливной дождь и обезьяне-человеку не оставалось ничего другого, как обождать до утра под защитой огромного дерева.

Но и с рассветом ливень не прекратился. Это была настоящая незадача для Тарзана. Начался период дождей. Целую неделю солнце было скрыто тяжелыми тучами и дождь лил как из ведра. Ливни смыли последние остатки следов, которые Тарзан продолжал упорно, но тщетно разыскивать. Он стал опасаться, что его звери потеряют и его след во время этих страшных ливней.

Местность была для него совершенно незнакомая, а из-за непогоды он не мог направлять свой путь ни по солнцу, ни по луне, ни по звездам. Первый раз в жизни Тарзан заблудился в джунглях!..

И это случилось как раз в то время, когда его жена и сын находились в когтях его злейшего врага. Какие ужасные испытания должны были они перенести в течение этого времени!

Тарзан хорошо знал своего врага; он не сомневался, что Роков, взбешенный бегством Джэн и зная, что Тарзан идет на выручку, не замедлит привести в исполнение свои планы мщения.

Дождь прошел. Солнце опять светило по-прежнему. Но обезьяна-человек все еще был в неведении, какого направления ему держаться. Он знал, что Роков оставил Угамби; но весь вопрос был в том, будет ли его враг продолжать идти в глубь страны или же опять вернется (а может быть, уже вернулся) к берегам Угамби.

В том месте, где он покинул реку, Угамби становилась узкой и пороги препятствовали судоходству. Рокову не было смысла плыть далее по реке. Однако, если он не вернулся к реке, то в каком же направлении мог он пойти?

Следовать по направлению, которое взял, было, Андерсен, Роков вряд ли счел возможным, так как пересечь материк по направлению к Занзибару было очень затруднительно, в особенности имея на руках женщину и ребенка.

Но страх все-таки мог принудить его к этой попытке, страх перед зловещей командой человека-обезьяны, которая шла по его следам, и еще больший страх перед справедливой местью Тарзана…

После долгих размышлений человек-обезьяна остановил свой выбор на северо-восточном направлении, на пути к восточным германским колониям. Он решил идти вперед до тех пор, пока не добудет от туземцев хоть каких-нибудь сведений относительно Рокова.