Таркин (ЛП)

— Если будешь знать, что для тебя хорошо, а что нет.

— Я могу там умереть? — почти весело сказал он.

— Бесчисленным множеством способов.

— Вы будете тосковать, если я умру? — спросил он родителей.

— Конечно, — первой ответила мать.

— Тогда зачем мне туда идти? Я в чем-то провинился?

Отец наклонился к нему, положив локти на стол:

— Нам нужно знать, обычный ты человек или нечто большее.

Уилхафф изо всех сил пытался понять, что подразумевается под «чем-то большим».

— А тебе тоже пришлось там побывать, когда ты был мальчиком?

Отец кивнул.

— Тебе было страшно?

Отец откинулся на высокую, обшитую парчой спинку кресла, словно вспоминая.

— Сначала да. Пока я не научился превозмогать страх.

— Мне придется убивать?

— Если хочешь выжить.

— А бластер у меня будет? — заинтересовался Уилхафф.

— Не всегда. — Отец с серьезным видом покачал головой. — И не тогда, когда он будет тебе больше всего нужен.

Уилхафф изо всех сил пытался представить себе то место — Гиблое плато.

— И все должны там побывать?

— Только некоторые мужчины из рода Таркинов, — ответила мать.

— Значит, Номме так и не пришлось? — спросил он, имея в виду их миниатюрного щекастого слугу-гуманоида.

— Нет, не пришлось.

— Почему? Таркины чем-то отличаются от семьи Номмы?

— Кто кому служит? — ответил отец. — Ты когда-нибудь подавал Номме еду?

— Я бы подал.

Выражение лица матери стало жестче.

— Только не в этом доме.

— То, что ты узнаешь на Гиблом плато, однажды даст тебе возможность показать Номме, что значит довольствоваться своим статусом, — продолжал отец.

Уилхафф не до конца понял слово «статус».

— То есть радоваться, что он нам служит?

— И это тоже.

Некоторое время Уилхафф неуверенно молчал.

— Это ты меня туда отвезешь... на Гиблое плато? — наконец спросил он.

— Не я, — прищурившись, улыбнулся отец. — Когда наступит время, за тобой придет кто-то другой.

Более мягкий и впечатлительный ребенок, возможно, с того дня жил бы в постоянном страхе, но для Уилхаффа угроза внезапной перемены в его беззаботной жизни и необходимости самому творить свое будущее в конечном счете превратилась в обещание сказочного приключения, в которое он жаждал отправиться, создавая его в своем воображении задолго до того, как оно стало реальностью.

День этот наступил вскоре после его одиннадцатого дня рождения. Уилхафф рос послушным, воспитанным мальчиком, но в душе его горело желание великих свершений — его обуревала жажда деятельности, стремление воплотить в жизнь свои мечты. В тот вечер он сидел за ужином вместе с родителями. Едва успел начаться ежевечерний скучный перечень суровых напоминаний, в столовую ворвались трое мужчин, выглядевших так, будто они только что выбрались из-под завала в шахте. Оставляя грязные следы на отполированном каменном полу, они начали набивать карманы своих потрепанных плащей едой со стола. Уилхафф взглянул на внезапно замолчавших родителей, и мать коротко сказала:

— Они пришли за тобой.

Но если родители и трое неожиданно вторгшихся гостей полагали, что застигли его врасплох, у него имелся для них свой сюрприз.

— Сначала мне нужно собрать свое снаряжение, — заявил он и поспешно отправился наверх по винтовой лестнице.

Незваные гости озадаченно переглянулись.

Выражения их лиц нисколько не изменились, когда он вернулся минуту спустя, одетый в камуфляжные брюки и жилетку с множеством карманов, которую он сам втайне сшил много недель назад. На шее у него висел макробинокль, подаренный на день рождения. Уилхафф был полностью готов к предстоящим приключениям.

Окинув взглядом Таркина с головы до пят, самый высокий и чумазый из троих издал короткий смешок, от которого покачнулась люстра в прихожей. Взяв мальчика за узкие костлявые плечи, какими они остались у него на всю жизнь, он покачал головой и сказал:

— Красота. Форменная одежда будущего героя. И знаешь что? Окровавленной она будет смотреться еще лучше.

— Уилхафф, — шагнул к ним отец, — познакомься с братом моего отца, твоим двоюродным дедом Джовой.

Джова улыбнулся, показав ровные зубы, которые оказались намного белее, чем ожидал увидеть Уилхафф на грязном лице деда.

— Пора, — объявил Джова.