Тарантул

— Извини, Коля. Я больше не буду.

— Ты мне уже третий раз это говоришь.

— Третий и последний, — с виноватой улыбкой сказала Лена. — Даю слово. Не могу сразу привыкнуть…

Она отошла к окну и несколько раз провела тряпкой по стеклу.

— Если ты при Мальцеве назовешь меня Мишей… Ты понимаешь, что может случиться? Это же провал всей операции, — назидательно продолжал Миша.

— При нем я не забуду.

— Я думаю, что ты, Аля, еще не совсем ясно представляешь всю ответственность… От нас зависит очень многое… Может быть, освобождение Ленинграда.

— Ну что ты, Коля!.. — недоверчиво пробормотала девочка. — Ты преувеличиваешь.

— Вот, вот… Я и говорю, что ты не понимаешь. Ты думаешь, что это все игрушки.

— Ну, хорошо. Не сердись. Я же тебе дала слово. Нет больше Миши! Миша пропал без вести. Остался один Коля. Коля, Коля, Николай, Коля, Коля, Коля, — твердила она до тех пор, пока складка на Мишиной переносице не разгладилась. — А знаешь, почему ты ни разу не ошибся? Хочешь скажу?

— Ну?

— У тебя есть сестренка Оля. Аля и Оля очень похожие имена. Ты все время думаешь про сестренку и говоришь Аля. Правда? А у меня даже знакомого мальчика с похожим именем нет. Хотя бы какой-нибудь Толя… И брата нет, — со вздохом закончила она и, взмахнув тряпкой, совсем другим тоном проговорила: — Все! За работу! Помоги мне, пожалуйста, Коля. Сюда тумбочку…

— Сестренка у меня не Оля, а Люся. Дело не в ней, — просто надо быть серьезнее.

Миша поставил тумбочку под люстру и принес из кухни табуретку.

— Давай тряпку… ты свалишься.

— Нет, нет… Это не мужское дело, — запротестовала Лена. — Не мешай, пожалуйста.

Она проворно залезла сначала на табуретку, затем на тумбочку, но в это время послышался короткий звонок.

— Кто-то пришел…

— Сосед? — шепотом спросила Лена.

— Нет, наверно, это знаешь кто… Ты подожди… — предупредил Миша и отправился в прихожую.

С Бураковым они условились, что тот будет давать один длинный и один короткий звонок, а значит, это был не Бураков. Может быть, Иван Васильевич?

Распахнув дверь, юноша увидел на площадке лестницы невысокого, коренастого мужчину с чемоданом Когда Миша встретился с внимательным взглядом усталых глаз и разглядел седоватую щетину на щеках пришедшего, сердце его на какой-то момент замерло.

— Вам кого? — глухо спросил он.

— Если не ошибаюсь, Коля Завьялов? — спросил с улыбкой мужчина.

— Да.

— Вот и отлично. Мы с вами знакомы… Папа ваш дома?

— Нет. Папа в командировке в Москве.

— Да что вы говорите! — удивился мужчина. — Неожиданность… Я намерен… Как же быть? А давно он уехал? — Позавчера.

— И надолго?

— Нет… Я думаю, что если не задержат, то через неделю вернется… А зачем вам папа? Вы с завода?

— Нет. Я тоже приехал в командировку. Вы не знаете, Коля, мое письмо он получил?

— Вы Григорий Петрович Мальцев?

— Совершенно точно.

На лице Миши появилось что-то вроде улыбки.

— Папа нас предупредил… Он просил извиниться, что так получилось. Ею вызвали по очень важному делу… Проходите, пожалуйста, — как можно любезнее сказал он и, когда гость вошел в прихожую, громко крикнул: — Аля! Приехал Григорий Петрович!

Первые минуты — самые опасные. Закрывая за гостем дверь, Миша с тревогой думал о том, как девочка встретится со шпионом. Он был уверен, что в дальнейшем Лена освоится и будет вести себя естественно, но сейчас может растеряться,

— Аля? — спросил Григорий Петрович, когда в дверях комнаты появилась Лена.

— Да.

— Э-э!.. Да вы уже взрослая! Со слов Сергея Дмитриевича, я представлял вас маленькой… Очень рад! Давайте руку. С вашим папой мы старые друзья…

— А он говорил, что вы познакомились в доме отдыха и больше никогда не встречались, — с детской наивностью сказала Лена и этим явно смутила гостя.

— Точно, точно… Я имел в виду наш стариковский возраст.

— Раздевайтесь, пожалуйста, проходите… Там ваша комната… Вы, наверно, с дороги устали…

— Да, признаться… я бы хотел привести себя в порядок. Скажите, друзья мои, как в Ленинграде с баней?

— У нас ванна. Можно затопить.

— Ванна — это не для меня. Я люблю в бане попариться.

— Баня работает, — сказал Миша. — Могу вас проводить. Я сейчас пойду в училище.

— Чудесно!.. Великолепно!.. Помыться, побриться, а потом спать. Две ночи я не спал, друзья мои. Трудно к вам в Ленинград добираться.

— А вы на самолете прилетели? — спросила Лена.

— Нет, Алечка… Я на поезде ехал. Опасный путь. Два раза под бомбежку попадал.

Когда гость снял пальто и повесил его на вешалку, Лена прошла в конец прихожей и распахнула дверь в комнату.

— Проходите, пожалуйста, вот сюда. Комната не очень светлая, но она хорошая.

— У вас был ремонт? — спросил Григорий Петрович, проходя за ней в комнату и оглядываясь.

— А что?

— Краской пахнет.

— Да. Какая-то краска противная. Запах такой ядовитый… никак не выветривается. Вы, пожалуйста, не стесняйтесь, Григорий Петрович. Если вам что-нибудь нужно, скажите.

— Спасибо, Алечка. Сейчас мне решительно ничего не нужно. Я ужасно хочу спать.

— А вы разве кушать не будете после бани?