— Пускай не знают. Придет же он за противогазами? Не бросит их совсем. Как только услышим, что он идет, мы сразу в угол спрячемся. А когда пройдет к ящику, мы сразу дверь цоп… закроем.
— Зачем?
— Майору позвоним, — продолжал Степа. — И пускай он его, голубчика, тут накроет.
— А может, и не надо накрывать?
— Ну, тогда просто уйдем, — согласился Степа.
— А когда он придет? Может, через неделю.
— Ну так что?
— Ого! Неделю здесь сидеть? С голоду сдохнем.
— Человек может двадцать дней не есть и не пить.
— Кто тебе сказал?
— Я читал.
Так, разговаривая, они сидели на куче мусора.
— А вдруг нас Миша выручит?
— Откуда он узнает?
— Мы же сегодня сюда собирались. Узнает, что мы домой не вернулись, и придет.
— Когда узнает-то? Я замерз, Степа.
— Побегай. Или давай покопаем еще…
— У меня пальцы болят… Пощупай, как распухли.
— Ничего. До свадьбы заживут.
Надежда выбраться на свободу вспыхнула снова. Ребята залезли на кучу и с остервенением принялись за работу. Подвал наполнился шорохом, ударами падающих обломков кирпича, и за этим шумом мальчики не услышали приближающихся шагов.
— Руки вверх!
Ребята оглянулись. Луч фонаря ослепил, но дуло пистолета, направленное на них, они разглядели.
— Ну, живо! Руки вверх!
Руки сами потянулись вверх.
— Три шага вперед!
Ребята сошли с кучи.
— Ложитесь лицом вниз.
Ребята, как подкошенные, шлепнулись на пол и замерли. Луч скользнул в сторону, обшарил все углы подвала и вновь остановился на мальчиках, уткнувшихся носами в пол. Затем Степа, а за ним и Вася почувствовали, как рука обшарила их карманы, сняла и надела фуражки.
— Оружие есть?
— Нету… ничего нету.
Ребята, стараясь не опускать рук, поднялись. Луч светил прямо в лицо, и они ничего не видели.
— Что вы тут делаете?
— Дяденька, мы тут только играли… Мы играли в фашистов и коммунистов… — начал придумывать Степа. — Ну вот, мы играли, и нас ребята заперли здесь. Мы хотели выбраться. Нет, правда. Посмотрите сами, сколько мусору выкопали… Вон там…
Степа хотел показать рукой на кучу мусора, но вспомнил про пистолет и сейчас же поднял руку.
— Руки можно опустить.
Фонарик приблизился к самому носу сначала Степы, затем Васи.
— Как тебя зовут?
— Меня или его? — переспросил Степа, выгадывая время, чтобы успеть придумать себе имя.
— Тебя.
— Меня зовут Шурка, а его Петька.
— Врешь.
— Нет, я не вру. Спросите хоть его…
Вася молчал. От неожиданности и страха он до сих пор не мог прийти в себя.
— Где ты живешь?
— Мы живем недалеко тут… улицы три подальше, если на трамвае ехать… в обратную сторону.
— Как она называется?
— Обыкновенно как…
Степа попал впросак. Он не знал ни одной улицы в этом районе, а врать нужно было правдоподобно, — незнакомец мог легко установить правду.
— Как улица называется? — повторил он вопрос.
— Дяденька, я забыл. Вы меня так напугали, что я даже забыл. Нет, вспомнил. Проспект Газа…
— Опять врешь. Как же все-таки вы сюда попали?
— Я же говорю, мы играли, — начал было Степа, прижимая руки к груди.
— Довольно врать! — перебил его незнакомец. — Где-то я видел вас… Отвечай-ка правду. Три дня тому назад вы не дежурили на огородах, в Старой Деревне?
— Нет… Первый раз слышу.
— С вами был еще третий, Миша Алексеев.
Ребята переглянулись. Вася начал приходить в себя и, как говорят, обрел дар слова.
— Что вы, дядя! В Старой Деревне? Так далеко нас мама не пустит. — сказал он, вытирая нос.
— Ну, тогда придется о себе напомнить, — сказал незнакомец. — Вспомните-ка… Утром вам продукты привез один шофер. Вы его за диверсанта приняли…
С этими словами незнакомец перевел луч света на свое лицо. Ребята сразу узнали его, и, когда луч фонарика снова осветил их перемазанные лица, они радостно улыбались.
— Ой, дядя… Как вы нас напугали!
— Я думал, что вы тот… — сказал Степа. — Вот, думаю, крышка нам…
— Ну, а теперь приведите себя в порядок, отряхнитесь и рассказывайте, как вы сюда попали.
— Дядя, а как вас называть? — спросил Вася.
— Фамилия моя Трифонов. Так и называйте.
Иван Васильевич вернулся в кабинет и прилег на диван, но спать ему не пришлось. Зазвонил телефон.
— Слушаю.
— Иван Васильевич?
— Я.
— Трифонов говорит. Я достал то, о чем сообщал. Попутно двух пареньков знакомых встретил. Степан и Василий. Как поступить?
— Откуда вы говорите?
— Из Московского района.
— Машина где?
— Машина на улице. Ребята караулят.
— Забросьте мальчишек домой и быстро ко мне.
— Есть!
Повесив трубку, майор снова снял ее и набрал номер.
— Бураков?
— Я.
— Спали?
— Нет.
— Сейчас ложитесь спать. В девять утра зайдите ко мне.
— Есть!
Трифонов приехал через час и сразу пошел к начальнику.
— Вот, товарищ майор, — сказал он, передавая противогаз. — В подвале красного дома взял. Там их целый ящик спрятан, двадцать пять штук.
— Только противогазы? — Больше ничего не нашел.
— На чердак поднимались?
— Все обшарил.
— Так. Где мальчишек встретили?
— В подвале сидели. Увидели Горского на рынке, узнали — и следом… Уверяют, что он их не заметил. Говорят, что положил противогаз, вышел и закрыл их. Ломиком дверь припер.
— А вдруг заметил?
— Не похоже.