Тарантул

С последними словами Бураков отвернулся и, сделав несколько шагов в сторону, попал в поток людей, двигавшийся через ворота на улицу. Миша не отставал. Коричневая кепка Буракова была хорошо заметна, и он не боялся потерять его. За воротами Бураков круто свернул в сторону и остановился возле железной загородки. Мишу вынесло на середину мостовой. Здесь было свободно. Бураков временами медленно передвигался вдоль загородки, стараясь не упустить кого-то из виду, но кого именно, – Миша не видел.

Время шло. Они уже обогнули рынок и оказались у входа со стороны улицы Некрасова. Бураков по-прежнему никого не задерживал, но здесь Миша заметил будущего знакомого. Невысокого роста парень стоял около ворот и с независимым видом курил. Черные штаны его были запрятаны в сапоги, кепка сдвинута па затылок, пестрый джемпер с застежкой «молния» красиво выделялся под темным пиджаком.

В воротах образовалась пробка. Вор наметил жертву и быстро юркнул в толпу. Миша не видел, что он там делал, но Бураков моментально оказался на месте. В толпе произошло замешательство, раздался женский крик и брань, затем толпа расступилась и Бураков за шиворот вытащил на мостовую извивающегося парня.

– Пусти… – плаксиво кричал тот, садясь на землю. – Чего ты душишь? Больно-о…

Бураков почти на весу крепко держал вора за воротник.

– Оставьте мальчика, – вы делаете ему больно, – заступилась какая-то сердобольная женщина.

– Держи, держи!

– В милицию его отправить, – раздались голоса.

Парень почувствовал, что большинство окружающих людей не на его стороне, и перестал ломаться. Он был опытным вором и сделал еще одну попытку вырваться. Выбрав подходящий момент, он быстро закружился на одном месте, рассчитывая воротником сдавить державшую его руку. Этот прием был известен Буракову, и он тотчас парировал его, подставив навстречу кулак.

– Ну, успокоился! Не вышло? – спросил Бураков, когда тот выпрямился.

Миша замешался среди любопытных. Встретившись взглядом с вором, он подмигнул ему.

Все дальнейшее произошло точно так, как это мысленно представил себе Миша. Бураков повел вора в отделение милиции. Сначала их провожали некоторые свидетели, но вскоре они отстали. Теперь можно было действовать. Когда Бураков с вором свернули на пустую улицу и поравнялись с разбомбленным домом, Миша сорвался с места, догнал Буракова и с размаху толкнул его в спину. Бураков выпустил вора и упал.

– Удирай! – крикнул Миша и, не оглядываясь, пустился бежать.

Он слышал за спиной топот ног спасенного. На углу улицы остановился и оглянулся. Погони не было. Вор перегнал его, свернул за угол и прижался к стене.

– Ну что? – спросил он, тяжело дыша.

– Никого нет, – ответил Миша. Парень высунулся из-за угла и некоторое время смотрел туда, где упал Бураков.

– Здорово! Ты его финкой стукнул?

– Нет.

– Ну, значит, об камни брякнулся. Не встает. Миша подумал, что, может быть, Бураков действительно ударился о камни и разбился.

– Идем…

– Погоди, – ответил Миша, не зная, что делать. Оставить Буракова без помощи он не мог. На улице никого не было, и неизвестно, когда появится какой-нибудь прохожий. А если и появится, то может не обратить внимания на лежавшего без движения человека.

К счастью, в это время Бураков зашевелился, пощупал голову, надел упавшую кепку, посмотрел по сторонам и, пошатываясь, отправился назад.

– Теперь ученый, – с руганью сказал парень и захихикал. – Надолго запомнит!

Нового «приятеля» звали Шурка Крендель. Всю дорогу они шли, оживленно разговаривая, причем вор не мог сказать ни одной фразы без крепкой ругани. Это коробило Мишу, и он, не выдержав, спросил:

– А чего ты ругаешься?

– Как чего? Так… – вор даже растерялся от неожиданного вопроса. – А чего не ругаться? Ты не умеешь, что ли?

– Я почище тебя умею, а зачем? Какой смысл язык поганить? Уж если ругаться, то по делу. Сказал это Миша совершенно спокойно, чем сильно озадачил вора. Видимо, ему никогда в голову не приходило задать себе вопрос: зачем он через каждое слово прибавляет бессмысленное ругательство?

9. Противогазы

За час до того, как Миша сбил Буракова с ног и освободил Шурку Кренделя, его настоящие друзья в раздумье стояли на набережной, не зная, что делать.

Неожиданно Степа расхохотался.

– Ты чего? – спросил Вася, не видя никакой причины для этого смеха.

– Одному ослу справа привязали овес, а слева сено. Понимаешь? Ну вот он, значит, и не знал, что сначала есть. Хочет с овса, а потом, понимаешь, передумает и решит сначала сено есть и опять передумает… Ну и сдох с голоду. Так и не решил, с чего начать. Вот и мы с тобой. Стоим, как осел, и не знаем, что решить. Пойдем домой, что ли?

– Лучше на рынке поискать.

– Ну, пойдем тогда на рынок.

Они быстро зашагали по набережной. Пройдя Горбатый мостик, свернули на Фонтанку, затем по улице Чайковского вышли на Литейный. Здесь им перерезала дорогу военная колонна с новыми пушками. Молодые красноармейцы с довольной улыбкой поглядывали по сторонам.

– Вот это пушечки! – с восторгом сказал Степа. – Эта долбанет так долбанет.

– Маленькие.