Тарантул

Время тянулось медленно. С большими перерывами прошли еще два трамвая… С грозным скрежетом, содрогая землю, к фронту промчался тяжелый танк с длинной пушкой, торчащей из башни. Навстречу с пронзительным воем сирены пронесся санитарный автобус… Прошел одинокий пешеход… Незнакомец в сером пальто все не появлялся…

Надо было что-то предпринять, и Миша вышел из-за своего укрытия.

5. Вечер неожиданностей

Осенью 1942 года ленинградцы могли уже считать, что страшный голод никогда больше не повторится. Рационное питание в столовых вернуло силы и восстановило здоровье. Аскорбиновая кислота, витамин. С во всех видах, свежие овощи вылечили от цинги. И все-таки в эти дни еще можно было встретить истощенных людей.

Такого человека встретил Миша, продолжая наблюдать за домом. Миша сидел на бревнах, когда высокий тощий человек медленно подошел и устало опустился на бревно.

— Последняя станция. Месяца через два и ее надо проходить без остановки, — требовательно сам себе сказал человек и осторожно поставил около себя сумочку с бидончиком и с какими-то аккуратно завязанными пакетиками.

Худая шея, острые скулы, провалившиеся щеки человека напомнили Мише минувшую голодную зиму.

— Дядя, а вы не знаете точно, сколько сейчас времени? — спросил Миша, продолжая наблюдать за воротами, в которых скрылся мужчина в сером пальто.

Человек недружелюбно посмотрел на Мишу.

— Точно не знаю. Часов нет. А зачем тебе точное время?

Миша промолчал. Человек жестким тоном добавил:

— Болтаться без дела в твоем возрасте сейчас стыдно.

— Я работаю, дяденька. Я просто жду здесь одного человека…

— А дома кто есть?

— Нет. Один теперь остался. На корабле работаю. Там и живу.

Человек задумался. Потом уже мягко сказал:

— Сколько сейчас таких, без отца и матери. Душа болит, глядя на вас. Смотри не отбивайся от людей, от работы… Пропадешь…

— Вы, дядя, плохо обо мне не думайте. Я не пропаду. Сам работаю и о сестренке забочусь! — гордо сказал Миша.

Человек осторожно достал из сумочки пакетик и развернул. Там оказался хлебный паек, аккуратно порезанный на тонкие ломтики.

— Хочешь кусочек?

— Нет, дяденька, нет. Я скоро ужинать буду, — торопливо ответил Миша, — Меня кормят хорошо. Я на котловом питании.

— На котловом — это хорошо, — согласился человек и снова бережно завернул пакет.

— Дядя, а вы здешний? — спросил Миша. — Какой там завод?

— Там «Электросила».

— А она работает?

— А как же.

— А на другой стороне, у моста?.. Большой такой дом.

— Это райсовет.

Теперь Миша ориентировался в незнакомом районе и мог легко найти или описать местоположение дома, за которым наблюдал.

— Дядя, а в ту сторону далеко можно ходить?

— У моста пограничный пост. Нужен пропуск.

— Там уже фронт?

— Фронт за Мясокомбинатом. Ну, парень, мне надо двигаться. Теперь уже до дома, без остановки.

Миша остался один. Темнело. Необходимо было сообщить майору, где он находится, и Миша отправился искать телефон.

Около здания районного Совета всех пассажиров из трамвая высаживали. Имеющие право ехать дальше подходили к железнодорожному мосту, предъявляли пропуска и потом садились в тот же самый трамвай, подъезжавший к воротам, и отправлялись дальше.

Около пограничной будки собралась группа людей. Все они были в замасленной прозодежде и, видимо, ехали на работу. Командир-пограничник проверял пропуска и, возвращая их владельцам, делал знак рукой красноармейцу, стоявшему у калитки. Эта калитка зеленого цвета, как и весь хрупкий палисадник, загораживающий дорогу, вероятно, была взята от какого-то дома. К палисаднику с обеих сторон примыкали проволочные заграждения.

Около пограничника стояла старуха.

— Пропусти, товарищ, — просила она.

— Нечего тебе там делать, бабка. Там фронт.

— У меня дочка там работает.

— Да где она работает? В трампарке, что ли?

— Нет. В антелерии.

Пограничник улыбнулся.

— Там, бабка, артиллерии много. Где ты ее найдешь?

— Найду, голубчик. Пропусти, пожалуйста.

— Нельзя, бабка. Пропуск надо. А что она в артиллерии делает?

— В санитарном лазарете работает. Две недели дома не была. Не подранили ли ее фашисты проклятые?.. Сердце болит.

— Не могу я пропустить. Ты сначала узнай, в какой части она работает, и пропуск хлопочи.

В это время с трамвайной остановки подошла новая группа людей, и бабка отошла в сторону, терпеливо ожидая, когда пограничник освободится.

Миша свернул к большому, недавно построенному дому.

Здание районного Совета, как и все ленинградские дома в те дни, снаружи казалось необитаемым, но, войдя внутрь, мальчик увидел в коридоре людей. В первой комнате, куда он вошел, за столом сидела девушка в ватнике, а перед ней стоял телефон.

— Разрешите позвонить. Мне надо по очень важному делу, — вежливо обратился к ней Миша.

Девушка подозрительно посмотрела на него и неприветливо сказала:

— По этому телефону звонить нельзя, это дежурный. Иди в соседнюю комнату.