Тарантул

Мы сели за экран дисплея, высветившимся синим полем с бесконечными столбиками каких-то знаков и надписей. Диск был тиснут в специальное устройство, жадно заглотившее его. Пальцы хакера замелькали над клавиатурой, как пальчики пианиста Кисина над клавишами концертного рояля в зале П.И. Чайковского.

На экране замаршировали стройные ряды каких-то обозначений. Все это для меня было китайско-малазийской грамотой.

- Что за черт?! - удивился хакер. - Программа не запускается с диска. Минуточку... - и снова легкий полет рук над клавиатурой.

- А что такое? - занервничал я.

- Пока не знаю, - целеустремленно и с нескрываемым интересом следил за маршем полков обозначений. - Ах, вот так, да?.. Ну-ну...

Я был так увлечен действом, что не обратил внимания: выстрелы на улице прекратились, вернее, отметил, что наступила тишина, да не придал этому никакого зловещего значения.

- Ааа, вот оно что?! - с заметным облегчением проговорил Слава. - Я уж думал... того...

- Что?

- Этот компакт-диск хитрый, - принялся популярно объяснять. - Чтобы его запустить нужна дополнительная дискета.

- Дополнительная? - взревел я дурным голосом.

- Да? - удивился мой собеседник. - А что такое? Обычное дело, когда много информации, её архивируют?

- Что делают? - чуть не плакал я.

- Ну сжимают... ну, как газ в баллончик...

- Так, и что?

- А чтобы выпустить этот газ из баллончика, - улыбнулся сравнению, необходимо маленькое усилие... то есть дискетка, чтобы с её помощью произошла разархивация базового пакета...

- О, Господи ж ты мой! - вскричал я.

- А что нету?

- Чего?

- Ну, дискетки. Вот такой, - вытащил из своего чемоданчика пластмассовый квадратик с металической как бы застежкой.

Что я мог ответить на этот наивный вопрос - только горько рассмеяться. Такого удара судьбы я не ожидал, как прохожий не ждет кирпича на голову. А какие были радужные планы на будущее...

Закончить мысль я не успел - грянул выстрел, иначе не скажешь, и череп хакера треснул, выплескивая из раны на экран дисплея кроваво-арбузную мякоть мозга.

Я невольно отшатнулся от судорожно всхлипывающей плоти... Человек не успел понять, что произошло - на лице: недоумение и обида; такое выражение часто можно увидеть у детей, которые не понимают за что их наказывают.

А что же я? Страха не было - меня интересовал вопрос, кто и зачем?.. Рано корчиться в предсмертных судорогах, не ответив на эти вопросы?...

Сначала я увидел длинноствольное дуло "Стечкина" - убойной пушечки, способной сбивать из-под небес американские истребители F-19, затем знакомую худощавую руку, надежно держащую оружие и наконец мелкотравчатое личико Алоиза Гуськова!..

Если бы передо мной предстал отвратительный скурлатай из созвездия Черных Маргиналов, я бы изумился куда меньше...

Алоиз Гуськов - лакейская жалкая душонка, тварь дрожащая, жижица в выгребной яме!.. Впрочем, надо признаться, с халдеем произошли чудесные превращения - появилась гордая осанка, плечи расправились, на личике одухотворенность и решимость совершить геройский поступок. И дребезжащий голосок изменился - с таким высоким и мужественным дискантом петь в Большом театре партию Евгения Онегина из одноименной оперы.

- Спокойно, хозяин, - говорил. - Лишнее движение, стреляю.

- Смешно, - сказал я. - А ты кто, дядя?

- Я - это я, - многозначительно захихикал и приказал вытащить из компьютерного ящика компакт-диск.

- Какой диск? - удивился я.

- Чеченец, не валяй дурака, - предупреждающе повел дуло пистолета.

У меня был выбор: выбивать оружие сейчас или выждать более удобного расположения фигур. Я решил не торопиться. Во-первых, если бы меня хотели ликвидировать, то это уже бы произошло, как с несчастным хакером, во-вторых, такого доверчивого олуха небесного, как я, надо беречь, как достояние республики, а в-третьих, интересен сам поворот событий... Стоит пожить и посмотреть, что из этого получится.

... На затоптанном пятачке у фуршетного столика безжизненно холмились мои телохранители-тюремщики Кеша и Рома, им не повезло, они злоупотребили водочкой и утеряли бдительность, подставив бритые пустые затылки под пули. Снег впитал кровь и был неестественно порист.

- Сердито, Алоиз, сердито, - вынужден был признать решительность его действий. - Никогда бы не подумал на тебя, холуйчика!..

- Вперед! - двигался за мной.

- Куда, крысенок?

- К машинам. И попридержи свой язык, поганец.

- А то что, дядя?

- Пристрелю.

- Промахнешься...

- Не... Хррр!.. - услышал странный звук, будто мой бывший прислужник подавился пирожком с мухоморами.

Я оглянулся - Алоиз покачивался, хрипел, словно от удушья. На то была существенная причина: в его цыплячьей шее, пробив кадык, торчала стрела. Сгусток темной крови выпал из приоткрытого от удивления рта - и человек рухнул ниц в снежную целину.

Какие чувства испытывал я? Трудно сказать. Страха не было, удивления тоже. Приходило понимание, что я открыл ящик Пандорры, и теперь подобные летальные случаи будут происходит с регулярностью движения пригородных электричек. Кто следующий?