Tarantino

Кроме всего этого, у Тарантино проснулось и тачное честолюбие. Он теперь – актер кино. И не просто актер, а звезда. “Четыре комнаты” не в счет, так как это собственное творение, но тем не менее роли грядут. Его первая роль, или эпизод, все еще свежа в памяти, с нее все и началось. Он играл Сида, застенчивого киномана, в сцене вечеринки в фильме Рори Келли 1994 года “Спи со мной”. Съемку удалось сократить до одного дня – в то время Тарантино подыскивал места натурных съемок для “Криминального чтива”. “Это было с его стороны одолжением, – вспоминает Тарантино, – и я диву даюсь, как все удалось, – ведь с самого начала я сказал: “Нет, я не могу этого сделать”. Причина, по которой я не хотел сниматься, состояла в том, что роль была написана с меня, Квентина Тарантино, и я сказал: “Я не хочу играть самого себя. Я хочу, чтобы меня воспринимали как серьезного актера. Я не хочу быть какой-нибудь дешевой знаменитостью, которой нечем заняться. Я сыграю эту роль, но не буду самим собой, я не собираюсь говорить о себе то, что ты хочешь заставить меня сказать”. “В сценарии мы просто написали: “Квентин приходит на вечеринку и говорит что-нибудь смешное”, а дальше мы предоставили ему полную свободу, – говорит Эрик Штольц, игравший главную роль и бывший одним из продюсеров фильма. – Мы начали снимать его и снимали до тех пор, пока у Анджея Секулы не затекли руки, в которых он держал камеру. Квентин и Тодд Филд (игравший Дуэйна) наметили основные пункты, на которые им хотелось обратить внимание, и обдумали концовку, а потом просто импровизировали, и в конце концов это оказалось одним из лучших эпизодов фильма. Я считаю Квентина потрясающим актером и надеюсь, что он выбрал путь Джона Хьюстона, чередуя режиссуру с актерской работой”.

Получившийся в итоге диалог, разговор о “Сверхоружии”, был, по сути, примером тех этюдов, которые Тарантино и Эйвори разыгрывали в старые добрые времена в “Видео-архиве”...

СИД:

Знаешь, какой самый великий сценарий, написанный за всю историю Голливуда? “Сверхоружие”...

ДУЭЙН:

Да брось ты!

СИД:

“Сверхоружие” – потрясающая вещь. Что такое “Сверхоружие”? Ты думаешь, это история о боевых пилотах?

ДУЭЙН:

Это история о парнях, которые машут своими членами направо и налево.

СИД:

Это история о борьбе мужчины с собственной гомосексуальностью.

(Дуэйн недоверчиво посмеивается.)

СИД:

Так оно и есть... Именно об этом “Сверхоружие”. Возьми Мэврика – он на грани, приятель. Он как раз на этой чертовой грани, точно. А теперь возьми Айсмэна и всю его команду.

ДУЭЙН:

Ну?

СИД:

Они же геи и ведут себя как геи.

ДУЭЙН:

Точно.

СИД:

Итак, они говорят ему: “Давай. Стань геем! Стань геем!” Он должен выбирать.

ДУЭЙН:

Как Келли МакДжиллис, правда?

СИД:

Келли МакДжиллис, верно, она – бисексуалка. Она говорит: “Нет, нет, нет, нет. Будь нормальным человеком, играй по правилам, будь нормальным”. А они говорят: “Нет. Стань геем. Стань геем. Сделай свой выбор в пользу геев”.

ДУЭЙН:

Точно.

СИД:

„Это и происходит в течение всего фильма. Он идет к ней, так?

ДУЭЙН:

Так.

СИД:

Кажется, что они собираются заняться любовью. Они мечтают расслабиться. Он принимает душ и все такое.Но они не занимаются любовью. Он садится на мотоцикл и уезжает. Она в недоумении: “Что за черт? Что, черт возьми, тут происходит?”

ДУЭЙН:

Точно.

СИД:

В следующей сцене ты видишь ее, она в лифте. Она одета, как парень. На ней очки авиатора. На ней такая же куртка, как у пилотов Айсмэна. Она думает: “О'кей, как мне заполучить этого парня? Этот парень собирается стать геем. Но я должна его вернуть. Я должна сбить его с этого гейского пути, поэтому я оденусь, как мужчина...” Но фильм кончается тем, что они атакуют “Миги”, потому что он решил стать геем. Мы видим эту битву геев, эту чертову силу. Правильно, геи сражаются с русскими. А потом все кончается. Они приземляются. Айсмэн все время пытался заполучить Мэврика. Наконец он его получил. И что же они говорят друг другу в конце, когда они счастливо обнимаются и целуются? Айс подходит к Мэврику и говорит:

(Вместе хором)

“Парень, ты можешь лететь у меня на хвосте...”

СИД:

“Когда захочешь!”... Да, а что говорит Мэврик?

(Вместе)

“А ты у меня!..”

“Да-да, мы обычно занимались этим на вечеринках, – посмеивается Тарантино. – Нам это ничего не стоило. Изначально эту теорию придумал Роджер, а потом мы оба доводили ее до совершенства. Как настоящий комедийный дуэт, мы ее развивали”.