Тар-Айимский Кранг

– Если говорить конкретней, – в разговор вступил Трузензюзекс, – эта штука, – он указал на прозрачный купол и лежанку под ним, – все больше и больше походит на центральный пульт управления всей автоматикой. Я знаю, кажется трудным вообразить, что это чудовище управляется единственным существом, лежащим на той скамейке, но факты, кажется, поддерживают эту гипотезу. Я лично отношусь к ней скептически. Нигде поблизости от этой штуки нет никакой кнопки, рубильника или схожего устройства. И все же, одно ее расположение и изоляция вроде бы подтверждают ее важность.

Пристальное изучение того шлема, или головного убора, или чего бы то ни было, показывает, что он связан с тем, что может быть какой-то разновидностью сенсорного приемника. Если машина и в самом деле еще способна больше чем на частичную активацию, тогда теоретически всего лишь приближение к этому передатчику должно произвести нужное воздействие. В действительном физическом контакте с оператором, кажется, нет необходимости. Так что тот факт, что размер и форма наших голов ни в коей мере не соответствуют черепам тар-айимов, по всей вероятности, не должен послужить нам препятствием.

– Значит, вы думаете попробовать включить ее, – сделал вывод Малайка.

– Мы обязаны это сделать.

– Но что если она настроена откликаться только на электромагнитные конфигурации, генерируемые мозгом тар-айима?

– У нас нет никаких указаний, что для активации машины необходимы "электромагнитные конфигурации" вообще какого-либо типа, – возразил Цзе-Мэллори. – Но если окажется, что дело в этом, и вы не сможете раздобыть живого и сотрудничающего с нами тар-айима, я очень сильно опасаюсь, что мы можем спокойно упаковаться и отправиться домой. – Он пожал плечами. – Я и Тру чувствуем, что путь прослеживания схемы завел в тупик. Мы можем продолжать ковыряться в этой куче механизмов тысячу лет – настолько она велика – и нисколько не приблизиться к пониманию того, как она действует.

– А попробовать включить ее… разве это не может быть очень опасным? – спросила Ата.

– Это вполне может стать смертельным, моя милая. Мы решили это давным-давно. Например, там может быть обратная связь, способная… по этой самой причине и по нескольким другим, я попробую включить ее первым. Если мы, тем не менее, не сумеем активировать ее и не возникнет никаких явных вредных последствий, то я не вижу никакой причины, почему бы и всем остальным не попробовать то же.

– Только не мне! – громко заявила Сиссиф.

– Эй, минуточку, – начал было, не обращая на нее внимания, Малайка.

– Извините, капитан, – сказал Трузензюзекс. – Стархе! Как вы сказали бы, не беспокойтесь. Бран прав. Возможно, наше образование не совсем подходит для оператора этой штуки, но знакомство с работами тар-айимов и то малое, что мы знаем об их психологии, могут помочь нам справиться с любыми способными возникнуть непредвиденными затруднениями. Сожалею, но тут вовлечено слишком многое, чтобы позволить вам сделать первую попытку. Мы не на борту корабля. На данную минуту ваша кандидатура отклонена, капитан.

– Же! – прогромыхал Малайка.

Цзе-Мэллори шагнул ко входу в купол:

– Тогда давайте приступим.

– Вы хотите сказать, сасаа кууме? – переспросил Малайка.

Цзе-Мэллори остановился.

– Не вижу, почему бы и нет. – Он снова заколебался у входа и оглянулся. – Я не ожидаю, что случится многое, не говоря уж об опасности. А если случится, то я не жду, что это будет большой защитой, но ради моего личного психологического комфорта, сойдите, пожалуйста, все с помоста. Безусловно на сиденьях, или в креслах, или что это там такое, должно быть достаточно безопасно. Тар-айимы явно пользовались ими, когда действовала эта штука, поэтому им полагается быть безопасными также и для нас. Теоретически.

– Социолог, против теоретической раны я не возражаю. – Малайка улыбнулся с явным намерением успокоить и присоединился к другим, уходившим с возвышения к рядам "сидений" внизу.

Кроме Брана на помосте остался только Трузензюзекс. Официально он находился там для наблюдений, но и он, и Цзе-Мэллори знали, что если что-то случится, то от помощи инсектоида, вероятно, будет мало толку. Он сделал ритуальный глубокий вдох и вошел в купол.

Керамико-пластиковая плита стала теперь знакомой после многих дней продолжительного и подробного изучения. Он взобрался на гладкую холодную поверхность и повернулся лицом к зрительному залу, слегка подняв голову. Из купола потолок монолита казался почти видимым. Возможно, прозрачный материал действительно производил легкое увеличение.

Плита была намного длиннее, чем требовалось для размещения его долговязого и худого тела. Она, однако, не подогревалась. Он обнаружил, что неуютно ерзает на твердой холодной поверхности и желает, чтобы она превратилась в теплую постель. Это слишком походило на капсулы в лаборатории криогенного анабиоза. "Сделай это по-быстрому!" – скомандовал мозг телу. Вонзая каблуки в неподатливую поверхность, он толкнул себя повыше. Одним движением его голова очутилась полностью внутри шлема.