Танцы в пыли

Арчи удивленно вскинул брови. Джеймс Честерман был главным лицом всего министерства иностранных дел. Насколько известно Арчи, он приходился Эсмонду каким-то дальним родственником. Но еще больше Арчи удивился, когда узнал, чем Эсмонд хочет заниматься.

Оказывается, он рассчитывал с помощью Честермана устроить себе должность в Брюсселе. Несмотря на полное отсутствие опыта — Эсмонду никогда не приходилось служить, — он был хорошо образован и умен. Арчи не сомневался, что его друг справился бы с такой работой.

После удачи в сражении при Рамильи герцог Мальборо укрылся во Фландрии. Антверп, Остенде, Дендермон сдались союзным войскам. Но все понимали, что плоды этих быстрых побед недолговечны, и, если Мальборо вовремя не сменит тактику, фландрские города будут возвращены французам.

После цепочки неудач в любви и женитьбе Эсмонда так и тянуло уехать из Англии. А с помощью Честермана он вполне мог бы вписаться в окружение Мальборо.

— Ты же знаешь, Арчи, я всегда интересовался политикой, а кроме того, прекрасно владею французским. Думаю, я смогу быть полезен в этих кругах.

— Не сомневаюсь, — сердечно поддержал его Арчи. — И непременно устрою тебе встречу с лордом Честерманом… — А потом вдруг добавил, уже менее уверенно: — Но не вызовет ли толки столь поспешное расставание с молодой женой?

— Я уже привык, что мое поведение вызывает толки, дружище. И там, где дело не касается моей гордости и чести, меня это совершенно не волнует. Разумеется, я дождусь дня, когда «здоровье Магды будет уже вне опасности», а затем воспользуюсь неудачным походом герцога и займусь наконец настоящим делом. Хватит мне бездельничать!

Вот теперь Сент-Джону было нечего возразить. Удовлетворенный, он откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза и погрузился в мечты о предстоящей встрече с очаровательной Элисон. Дай бог, чтобы ему повезло больше, чем Эсмонду…

8

Вот уже три дня Магда провела под неусыпным наблюдением сиделки Маусли и миссис Фланель — последняя вела себя как настоящая тюремщица и страшно действовала Магде на нервы. Кажется, обе они находили изощренное удовольствие в том, чтобы беспрестанно напоминать ей, что она тяжело больна сифилисом и должна все время лежать в постели. Несмотря на все ее просьбы, окна в комнатах были наглухо затворены, а камин топился круглые сутки, причем в огонь бросали разные ароматические травы, от которых у Магды щипало ноздри. Она прекрасно понимала, для чего это делается: запахи расползутся по всему дому, и уже никто не будет сомневаться, что жену графа лечат от сифилиса.

Никому не было дела до того, что сама Магда при этом задыхалась. Кажется, начались самые ужасные дни в ее жизни. Она молила Бога, чтобы поскорее приехал Эсмонд. Когда она решила найти утешение в чтении, надсмотрщицы тут же отобрали у нее все книги, которые Магда взяла в будуаре, и заявили, что так можно испортить себе зрение. В довершение всего миссис Фланель вообще заперла будуар, а ключ унесла в кармане своего фартука.

Дома Магду никогда так не лечили и не ухаживали за ней. В конце концов это ограничение физической свободы привело к тому, что она действительно почувствовала себя больной. Ей ни на секунду не давали забыть, что теперь она графиня Морнбьюрийская и должна вести себя соответственно. Но она и так ничего не забывала, — ни подлога, в котором невольно участвовала, ни отвергнувшего ее мужа.

Единственным утешением явилось торопливо нацарапанное письмо, которое пришло из Страуда. Ее мать писала, что жизнь в Уайлдмарше стала немного получше.

«Сэр Адам вернулся не в духе, но все же теперь оставил меня в покое, о чем я давно молила Господа. Кажется, ему удалось получить от твоего мужа денежную поддержку. Падаю на колени и преклоняюсь перед твоим именем, дитя мое. Я очень рада, что граф решил не отсылать тебя назад. Твой отчим ничего мне толком не рассказал, но теперь он в Лондоне, и тем лучше, — я хоть могу спокойно вздохнуть. Меня не тревожат даже шалости твоих братьев, которые, кстати, передают тебе привет и свою братскую любовь. Мы надеемся, что когда-нибудь все же увидим тебя снова».

Прочитав письмо, Магда облегченно вздохнула — ее жертва во имя справедливости ненапрасна. Она прониклась стыдливой благодарностью к Эсмонду, который преодолел свою злобу на сэра Адама и обеспечил ее семью.

Но Магда не представляла, как долго еще сможет выносить свое заточение и разыгрывать этот фарс.