Танцы с пиратами

Та с сердитым лицом выхватила бинокль, поднесла к глазам… И почти сразу же опустила, уставившись на меня жалобными округлившимися глазами. А потом беспомощно произнесла:

– Ой, мамочки! – И дрожащей рукой протянула бинокль мне.

Однако его перехватил Миша.

– Что там у них еще! – заворчал он, сердито блеснув глазами. – Ни на минуту нельзя одних оставить! Да… – произнес он чуть позже. – Видимо, он и в самом деле принц… И как это я ошибся?

Вначале я не поняла, но потом до меня дошло:

– Так ты хочешь сказать, что Камаль – настоящий?!

– Ну да… Похоже на то… Кто бы мог подумать! – виновато вздохнул Миша, передавая мне бинокль.

То, что я увидела, было похоже на страшный сон. На судне действительно хозяйничали пираты. Вооруженные до зубов здоровяки держали под прицелами автоматов сгрудившуюся на палубе команду и пассажиров. Камаль и Варанаси стояли отдельно, их руки были связаны, рты заклеены скотчем. Главарь банды – невысокий, быстрый, в ярко-красной рубашке – что-то говорил и размахивал пистолетом в руке.

– Мне страшно… Я боюсь… Я хочу домой… Не надо мне больше никакого Сингапура, отвезите меня обратно в Москву! – захныкала Танюсик, прижимаясь к Сене.

– Ладно. Хорошо. Прям щас и отвезем! – бодрячком ответил тот дрожащим тихим голосом.

– И что все это значит? – спросила я у Миши, который, очевидно, был единственным, кто понимал, что происходит.

– По-видимому, захват судна с целью получения выкупа, – вздохнул тот.

– Мы можем что-нибудь сделать?

– Ничего. Только сидеть тут и ждать, когда придет помощь – наверняка кто-нибудь из наших успел позвонить в полицию.

– Сидеть и ждать здесь?! – воскликнула я, обведя вокруг рукой: дымились стволы упавших деревьев, земля подрагивала и стонала, вулкан гулко кашлял и плевался, отчего окружающие скалы качались и сыпали камнями.

– А где еще?! – огрызнулся Миша, демонстративно плюхаясь на землю. – У тебя есть другие предложения? Хочешь отправиться в лапы к пиратам?

И тут меня прорвало.

– Ладно. Я останусь. Но только выскажу тебе все, что думаю! И ты пожалеешь, что затеял это… – Я неопределенно взмахнула рукой, но хоббит понял и мгновенно увял, съежившись и поникнув головой. – А ну, умник, говори теперь правду. С чего ты взял, что Камаль – не принц?

– Да сразу было видно, что это скользкий тип… – промямлил хоббит. – К тому же он так на тебя смотрел…

– Не увиливай! Скажи лучше, что просто приревновал! – разозлилась я.

– А если и так, то что? – ощетинился Атос.

– Ты чуть не провалил все дело!

– Ага! Теперь я еще и виноват! Нечего было приглашать его на дискотеке!

– Ах, вот как? Тогда нечего было приглашать Варанаси!

– Тогда нечего было крутить в Москве с Лехой! Стоило мне уехать на две недели…

– Вот и нечего было уезжать! – отрезала я, вскакивая. – Я никаких клятв не давала!

– Я тоже! – парировал Гарри, вырастая рядом.

– Прям не знаю, на какое извержение смотреть – туда или сюда, – жалобно пискнула Танюсик.

– Да, жгут, – согласился Сеня. – Ишь, как их колбасит…

Я и не заметила, как мы со Смышем успели сблизиться так, что наши дыхания соприкоснулись. Несколько секунд мы пожирали друг друга разъяренными взглядами, а потом вдруг он положил руки мне на талию и предложил:

– Потанцуем?

– Угу, – сказала я, обхватив его за плечи.

Земля ходила под ногами, в небе грохотала канонада, глаза слезились от едкого дыма, а наши головы качались рядом, как два бутона одного цветка.

– Он высокий? – тихо прошептал бутон– Миша.

– Кто? – выдохнул бутон-Сашуля.

– Леха.

– Ага.

Молчание. Гремит гром небесный, из вулкана вылетают огненные слоны…

– Красивый?

– Ага.

Снова молчание под вой падающих раскаленных бомб.

– Умный?

– Ага.

Зловещее шипение лавы – оно уже совсем близко, надо спасаться…

– Как ты думаешь, я когда-нибудь вырасту? – Сполохи пламени отражаются у Смыша в очках, и он кажется Гарри Поттером, пробравшимся в Мордор вместо Фродо. Или вместе с Фродо.

– Конечно. А я?

– Обязательно!

И назло стихии, страху, тоске, неизвестности и прочим несчастьям мы вдруг начинаем весело хохотать, потому что в мире сейчас нет ничего прекраснее нашего танца. И я вдруг понимаю, как дорог он мне, Миша Смыш, независимо от того, получится у нас с ним что-нибудь или нет. Просто потому, что он – часть моей жизни, осколок детства, и потому, что он единственный в мире, кто раз и навсегда придумал и подарил мне сумасшедший танец на вулкане.

– Во дают! – Возмущению Брыкалы нет предела. – Совсем с катушек съехали… Нет, что ли, другого места отношения выяснять?

– Да, народ, вы уж как-нибудь пооперативнее, – торопит Танюсик. – А то тут что-то слишком грязно становится… И шумно…

– И жарко… – бубнит Сеня.

Как же они не понимают, что в жизни бывают мгновения, которые никак нельзя прерывать! Которые даже трогать нельзя, настолько они хрупки, нежны и летучи.

Но волшебство прошло, сдунутое безжалостным потоком времени. Надо было срочно спасаться.

– Бежать, бежать, бежать! – завела пластинку Танюсик.

– Ой-ой-ой, какие мы неженки! А как же сокровища исигов? Золото-брильянты? – усмехнулся Миша, хватая меня за руку.