Танцы с огнем

Ро распрямилась, выгнула затекшую спину. В темноте еле различались обугленные остовы деревьев, обгорелые пни и кучи пепла. Здесь огню больше нечем поживиться, и вряд ли он перескочит через проложенные заградительные полосы.

Она почувствовала прилив энергии. Борьба не закончена, но им удалось укротить огненного дьявола.

Ро свалила мертвую сосну, одной из ее ветвей забила крадущийся ручеек огня и резко обернулась, услышав крик, полный ужаса и боли. Она увидела, как упал Стовик, как вырвалась из его рук и покатилась пила, орошая кровью утоптанную землю.

Роуан отбросила свою пилу и рванула к Стовику. Когда она подбежала к нему, он пытался сесть, сжимая руками бедро. Даже слой копоти не мог скрыть мертвенной бледности его лица.

— Держись! Держись! — Ро откинула его руки, развела края прорехи, достала нож, чтобы разрезать штанину.

— Я рассек ногу! Не понимаю, как это получилось!

Но Ро понимала. От усталости его внимание рассеялось, он отвлекся, ослабил хватку. Секунда расконцентрации — и пила сорвалась.

— Плохо дело? — спросил Стовик. — Это очень серьезно?

— Царапина. Держись, салага. — Ро пока не могла ответить ничего определенного. — Достань комплект первой помощи, — попросила она присевшую рядом Либби. — Стовик, я немного прочищу рану и посмотрю получше.

Легкий шок, определила Ро, глядя в его глаза, но держится.

Пока она прочищала рану, Стовик изрыгал ругательства, отчасти русские, с бруклинским акцентом. Хороший признак.

— Рана неглубокая, — бодро сказала Ро, подумав: боже, боже, чуть глубже, чуть левее — и прощай, Стовик! — Главный пострадавший — твои штаны.

И снова Ро посмотрела ему в глаза. Она солгала бы без угрызений совести, но, к счастью, лгать не пришлось.

— Понадобится пара дюжин стежков, но ты быстро оклемаешься. Я наложу первичную повязку. До базы дотянешь.

Стовик выдавил дрожащую улыбку и тяжело сглотнул.

— Я ведь не отрезал ничего жизненно важного?

— Твое хозяйство на месте, Бензопила.

— Дьявольски больно.

— Не сомневаюсь.

Подавив панику, Стовик пару раз медленно вдохнул и выдохнул. Роуан опять испытала облегчение, заметив, как чуть порозовели его щеки.

— Первый прыжок в пожар — и смотрите, что я наделал. Меня надолго отстранят?

— Нет, конечно. — Ро быстро и ловко наложила повязку. — И теперь у тебя есть безумно сексуальный шрам. — Она откинулась на пятки и улыбнулась. — Ни одна женщина не устоит против раненого бойца, правда, Либ?

— Истинная правда. Если честно, Стовик, я еле сдерживаюсь, чтобы не прыгнуть на тебя прямо сейчас.

Он ухмыльнулся.

— Мы усмирили ведьму, да, Шведка?

— Да, нам это удалось. — Ро похлопала его по колену, поднялась и отошла, чтобы связаться по рации с Гиббонзом и договориться об эвакуации Стовика. Либби осталась утешать раненого.

Через восемнадцать часов после прыжка в горящий лес Роуан забралась в самолет, растянулась на полу, положив под голову рюкзак, и закрыла глаза.

— Стейк. Средней прожарки. Печеный картофель размером с футбольный мяч в сливочном масле, горка глазированной моркови, а на десерт кусок шоколадного торта размером со штат Юта и мороженое. Полгаллона^[13]. Не меньше.

Рядом опустился на пол Янгтри.

— Мясной рулет. Целый мясной рулет и гора картофельного пюре с бочкой подливы. Яблочный пирог и галлон мороженого.

Роуан приоткрыла глаза, увидела, что Мэтт, сонно улыбаясь, следит за ней. Кое-кто уже вовсю храпел.

— А твой выбор, Мэтт?

— Мамина курица и яблоки, запеченные в тесте. Ничего вкуснее не пробовал. И все это в пятигаллонном ведре. Я бы сунул туда голову и жевал, жевал, жевал. А потом вишневый пирог и домашние взбитые сливки.

— Все знают, что взбитые сливки выдавливаются из баллончиков.

— Только не в мамином доме. Но я так голоден, что с благодарностью съел бы и недельной давности пиццу вместе с коробкой.

— Пицца, — простонала Либби, пытаясь поудобнее устроиться на сиденье. — Никогда не думала, что можно так проголодаться и не умереть.

— Нормальное состояние после восемнадцати часов на линии огня. — Роуан зевнула, перекатилась на бок и отключилась и от храпа, и от рокота моторов.

— Эй, Ро! Как вернемся, сразу на кухню? — услышала она, засыпая, голос Мэтта.

— Ммм. Поесть. Смыть эту вонь.

Ро очнулась, когда шасси коснулись земли, и, покачиваясь от усталости, выбралась из самолета. Сбросив снаряжение, она проковыляла в свою комнату, сорвала обертку с шоколадного батончика и чуть не проглотила его целиком, сбрасывая вонючую одежду. Задремывая на ходу, она влезла под душ и заскулила от удовольствия под теплыми водяными струйками, стекающими с нее грязной жижей.

Когда водоворот в стоке немного посветлел, Ро намылилась, вдыхая аромат персиков — он явно ударил Галла под дых, — смыла пену, приказала себе снова намылиться и ополоснуться. А затем снова намылилась и ополоснулась. И только когда ручейки наконец стали совсем прозрачными, она даже не стала вытираться досуха и упала на кровать, так и обернутая влажным полотенцем…

Кошмар подкрался, когда сознание, отключенное изнеможением, потихоньку начало возвращаться из небытия.