Танцы на стеклах (СИ)

— Почему все в офисе тебя называют Адам? — отстраненным голосом спрашивает Мелания, кутаясь в мой пиджак. Я скольжу по ней быстрым взглядом, отмечая закушенную нижнюю губку, сжатые кулаки на коленях. У нее потрясающие ножки. И то, как Беа изменила ее образ и стиль, мне определенно нравится. Но я бы предпочел видеть Меланию вообще без одежды в моей постели в облаке ее белоснежных волос.

— Это мое имя, — пытаясь быть вежливым, дружелюбно отвечаю я. — Джаред — второе имя, но оно неофициальное и в документах его опускают. В Йеле использовалась сокращенная часть имени, чтобы сохранить инкогнито в целях безопасности. Мое полное имя — Адам Бин Рашид аль-Саадат.

— Какой кошмар, — выдыхает она. — Ой, просто… Ты не похож на всех этих Бин Рашидов… Черт, опять что-то не то говорю.

Я ухмыляюсь, улыбаясь шире, осознавая, какую силу моя улыбка оказывается на ее беззащитное сердечко.

— Нормально, Мэл. Я часто слышу нечто в этом роде. Моя мать англичанка. Я частично взял ее гены.

— Твой отец какой-нибудь шейх? — продолжает любопытствовать серебряная фея.

— Мой отец какой-нибудь король. — сухо отвечаю я. Боковым зрением вижу, как крошка запрокидывает голову, впиваясь в меня потрясённым взглядом.

— Ты шутишь?

— Нет, — невозмутимо качаю головой.

— И ты принц?

— Да, что-то вроде того.

— Это… Круто, Джаред. Ваше высочество, — она хихикает почти дружелюбно, но мне почему-то в этом видится насмешка. Я напряжённо сжимаю руль, хмуро глядя перед собой.

— Нас принцев четверо, так что я королем никогда не стану, — поясняю я. — Да, и не хочу.

— И гарем есть? — лукаво спрашивает она. Черт, всех женщин интересует именно этот вопрос, хотя можно задать тысячу других, более важных.

— Есть, — киваю я. Мелания смеется, думая, что шучу.

— Удивительно… Ты же совсем из другого мира, да? — ее голос звучит чувственно и мягко.

— Да, — снова согласно киваю я. Она верно мыслит, но ее восторженное романтическое представление о принцах и восточных сказках не соответствует реальности.

— Ваши женщины закрывают лица? Паранджа и все такое.

— Да, — отвечаю отстранённо. — И хранят невинность до брака, — сжимая челюсти, добавляю я. И никогда не сядут в машину к мужчине почти раздетыми.

— Почему ты мне это сказал? — видимо замечание о невинности ее все же задело.

— Ты спрашиваешь меня об обычаях моей страны. А я рассказываю, — бесстрастно отвечаю я. — Браки заключаются по договоренности между родителями. Молодожены часто видят друг друга только в день свадьбы. Во многих странах арабского мира законы стали лояльнее, но наша страна является одной из самых религиозных и традиционных на Ближнем востоке.

— Многоженство? — она вскидывает бровь. Я улавливаю это движение, немного повернув голову. И все, залипаю… Смотрю на ее губы, едва сдерживая стон от болезненного напряжения в паху. Маленькая ведьма облизывает их кончиком языка. Неспециально, неосознанно, но моему члену сложно объяснить разницу. Я вижу — он реагирует.

— Да, многоженство имеет место быть, если средства позволяют, — чуть не вписавшись впереди ползущую легковушку, резко притормаживаю, но Мэл, словно не замечает опасной ситуации, поглощенная допросом.

— Сколько максимум?

— Четыре жены.

— И тебя бы хватило на четырёх?

— Мэл, речь не обо мне. Но я бы потянул и больше.

— Хвастун, — с усмешкой качает головой Мелания. — А если серьезно?

— Я не хочу столько жен, — искренне отвечаю я. — Если честно, я и к одной-то пока еще не готов.

— Я слышала так много страшных историй. Забрасывание камнями, сожжение заживо, полное отсутствие прав у женщин и постоянное их угнетение.

— Смотря, что считать угнетением, Мэл, — пожимаю плечами. — Моральных уродов, которые готовы использовать свою силу против слабого везде достаточно. То, что ты перечислила — единичные случаи. Но, если сравнивать законы США и Анмара, то, конечно, различия колоссальны. Не в пользу женщин, Мэл, и даже врать не буду. Судьбой и благом своей жены полностью управляет мужчина, но только от нее зависит, какой будет супружеская жизнь. Без причины ни один уважающий себя мусульманин не причинит вред своей жене. Они полностью обеспечены, имеют свои дома, драгоценности, слуг, машины с личными водителями.

— Ого, как ты заговорил, — ухмыляется Мелания. По интонации я слышу, что она злится. — И слушать тебя можно бесконечно. Вы просто живете в свое удовольствие, используя свою власть и силу. Женщина для вас низшее существо, созданное для вашего развлечения и удовольствия. Теперь понятно, почему ты был так обескуражен моим отказом в библиотеке. Интересно, а в твоем Анмаре ты смог бы вот так наброситься на девушку из арабской семьи?

Я сжимаю челюсти, чувствуя, как гнев и возбуждение делают свинцовыми мои мышцы, снова теряю контроль над собой и дорогой. Ох, уж эта маленькая… Мы приехали, и я паркуюсь на крытой подземной стоянке.