Танцующие фаворитки

Мадам, примите сердца нежного томленье,
Его давно иссякло робкое терпенье,
Оно смиренно просит позволенья
Пасть к обожаемым стопам.

Минуты и часы я с трепетом считаю,
Волнение в груди в смятеньи подавляю
И сердцем на ответ ваш уповаю,
Что образ действий мой определит.

Окружение Фридриха кишело шпионами, известно, что даже министр фон Грумбков являлся платным агентом венского двора. Однако же, невзирая на его доносы, что принц сгорает от любви к этой даме и даже обрюхатил ее, в 1732 году австрийский посол в Пруссии фон Зекендорф писал принцу Евгению Савойскому: «Принца Фридриха считают неспособным, даже в эротически приподнятом настроении, осуществить свои притязания, поэтому все его любовные поползновения являются скорее притворством, нежели проявлением страстного желания».

Что же касается его супружеской жизни, то Фридрих не испытывал к будущей жене никаких чувств, а даже некоторое предубеждение, ибо она была выбрана его отцом. После первой ночи Фридрих написал сестре: «Хвала Господу, что я ее перенес!» Тем не менее сохранилось довольно много свидетельств современников, близких к Фридриху, сообщавших, что тот «трахает жену после обеда и говорит, что у нее красивое тело и хорошенький задик». Но брак оставался бездетным. Летом 1736 года Фридрих пожаловался графу Мантёффелю на стесненность в средствах, а тот посоветовал ему для улучшения своего финансового положения зачать ребенка. Кстати, отец обещал ему устроить путешествие за границу, если сын подарит ему внука. Фридрих ответил Мантёффелю:

– Я не могу спать со своей женой по страстному влечению, и когда мне приходится спать с ней, тогда я делаю это скорее по долгу, а не по сердечной склонности.

Во всяком случае, Фридрих до смерти своего отца в 1740 году прилагал все усилия к тому, чтобы брак его внешне выглядел если не счастливым, то вполне благопристойным. Однако в 1738 году он послал князя Леопольда фон Ангальт-Дессау с тайным поручением к вице-канцлеру Священной Римской империи, дабы обеспечить поддержку императора для аннулирования своего брака. В то же время сохранились письма того же Мантёффеля и самого Фридриха к некому лейтенанту фон дер Грёбену, из которых можно сделать вывод, что он поддерживал интимные связи с офицерами своего полка.

Как только скончался Фридрих-Вильгельм и принц превратился в короля, его отношение к супруге резко изменилось. Как известно, Фридрих чрезвычайно почитал свою мать, он даже настоял на том, чтобы ее именовали не «вдовствующая королева», а «мать короля». Он указал на то, что именно ее следует считать первой дамой королевства, а ее двор в замке Монбижу[11] есть именно то место, которое надлежит первым посещать с визитом всем приезжающим сановникам. Именно там Фридрих имел обыкновение ужинать, когда пребывал в Берлине, производя на присутствовавших глубочайшее впечатление той «великой и уважительной нежностью», которую он выказывал своей родительнице. Королева же Элизабет-Кристина была отодвинута на задний план. Супруг определил ей для проживания весьма скромный замок – скорее особняк, – на окраине Берлина, где она и влачила до самой смерти одинокое и безрадостное существование со своим небольшим штатом. Ее даже редко приглашали в Берлинский замок по случаю торжественных событий. Надо признать, что отринутая королева переносила свое незавидное положение с большим достоинством.