Танцуй! (СИ)

Ноги превратились в две голые косточки и двигались исключительно на силе тьмы. Плоть давно потеряла значение и главным для упыря стала сила, но сейчас он чувствовал неимоверную боль — единственное, что еще отделяло его от стихии. Левая рука по локоть отсутствовала. Из ее борубка на землю текла черная густая тьма. В груди, по центру, вместо грудины зиял огромный кратер. Сердца в нем не было.

Хойсо бежал по выжженному полю как сумасшедший. Он с перепуганым лицом перепрыгивал оплавленные булыжники, и с пыхтением оббегал огромные стеклянные пузыри. Местами перепрыгивал через ямы, которые образовались из-за испаренной воды. Ближе выйти из тьмы Хойсо не мог.

— Роуль! РОУЛЬ! Что произошло?!! — кричал он на ходу, направляясь к старому другу.

Упырь медленно обернулся, показав лицо.

Кожа на физиономии упыря пошла трещинами, в которых виднелась тьма. Часть клыков отсутствовала, а в глазах плескалась бездна.

— Роуль? — осторожно подошел к нему черт. — Что ты тут делаешь?

— Я? Я ем отца, — произнес Роуль и показал оторванную руку, на которой остались следы лент с письменами. — Я ем отца, Хойсо…

Черт сделал несколько шагов вперед и присел рядом со старым другом.

— Я ел северян… ел южан и островных торгашей… я ел гурзов и имперцев. Даже маронов и самого себя ел… а теперь вот… ем отца.

Роуль отвернулся и снова уставился в воронку, на дне которой плескалась и бурлила тьма. Он поднес руку к лицу, откусил плоть и принялся бездумно жевать.

— Какой он на вкус? — спросил Хойсо, так же уставившись в воронку.

— Горький и соленый, — дрогнувшим голосом произнес упырь.

Тьма в глазах задрожала и медленно и неохотно собралась в каплю на переносице.

— Как шоколад с соленым арахисом? — спросил черт.

— Нет. Как слезы в детстве…

Капли сорвались и, оставляя черные полосы, стекли по щекам ко рту, вокруг губ и собрались на подбородке.

Кап…

Черной кляксой капля разбилась о ленточку на остатках руки.

Темная сущность сидела на краю кратера, в основании которого кипела бездна, и плакала тьмой. Он проливал ее на остатки существа, когда-то его породившего.

По небу медленно и неторопливо перетекали перистые облака. Сквозь них спокойно проходило солнце, и было видно голубое небо.

Схватка двух стихий снова закончилась трагедией.

Сын поедал отца.

Плакал.

***

За столом в гостинной на первом этаже башни сидели ученики темных преподавателей.

Рус задумчиво вертел в руках гвозди, заставляя его раскаляться до бела и тут же остывать до такой степени, что тот покрывался инеем.

— Он так может и годами сидеть, — произнес пиромант, продолжая свои тренировки.

— Может, — кивнула Тук.

Девушка сидела в специально для нее изготовленном кресле. Девушка постоянно мучилась с болью в спине и не могла долго сидеть на стуле.

— Значит надо что-то делать, — заявил Грот.

— Может как следует шарахнуть по нему? — пожал плечами Бренд и заметив неодобрительные взгляды развел руками. — Что?

— Идея то может и здравая, но ты подумал, что будешь делать, если он шарахнет в ответ? — спросил Грот.

— Бежать, что еще? — пожал плечами парень.

— Не успеешь, — мотнул головой Рус.

— Надо что-то делать, — вздохнул Тук. — Вы уперлись в потолок, занятия с набранными учениками ведет только Хойсо, но он не может справится со всеми.

— У тебя есть предложения? — спросил Бренд.

— Можем взять по одному ученику и учить их тому, чему учил нас Роуль, — пожала плечами Тук. — Я могу взять одного ученика и попробовать ему объяснить как сжать силу в одну точку.

— Ну, это и я смогу, — нахмурисля Бренд.

— Если взять кого-нибудь своей стихии, то будет гораздо проще, — заметил Грот.

— Ну, знаешь, — вздохнул Рус. — В этом потоке у тебя есть выбор. Молодые девушки и одна зрелая женщина, а у меня выбор не большой — седой старик.

— Ну, у нас вообще не из кого выбирать, — заметила Тук. — Темный только один и тот со смертью замешан. Я не особо представляю что с ним будут делать Роуль и Хойсо.

— Некроманта, понятное дело, — фыркнул Рус. — Это же голубая мечта нашего учителя.

— На счет голубой я бы поспорил, — вздохнул Бренд. — Хойсо рассказывал, что он вырос любимым в крепкой семье. А изгнание было по сути спасением от убийства.

— Ага, а теперь он пытается отпустить родителей и сестру, которых заперли в стихии света, — кивнула Тук. — Я тоже слышала эту историю. И то, что он справился с сестрами. В этот раз был отец.

Повисло неловкое молчание, которое разрушил Рус.

— У меня мелькнула мысль, что все, что он сейчас делает… Это для того, чтобы найти всех его родственников и отпустить их в потусторонний мир.

— Не у тебя одного такие мысли, — опустил взгляд Бренд. — Я думаю, что у всех.

— Я думала мы собрались, чтобы подумать как мы будем приводить в чувства нашего учителя, а не обсуждать для чего он это делает, — вмешалась ведьма. — В конце концов, если я смогу помочь ему найти родственников и помочь им умереть — я буду рада. Даже если мое обучение сводилось только к этому. После того как он закончит с этим, навыки и знания остануться при мне, а это значит, что я сама буду строить свою судьбу.

Грот и Рус одновременно кивнули, а Тук уставилась на возлюбленного.