Танцуй, пока можешь

Я широко ухмыльнулся и перевел взгляд с ее едва прикрытой груди на накрашенные почти белой помадой губы.

– Неужели то, что я о тебе слышала, действительно правда? – продолжала Джессика.

– Все зависит от того, что именно ты обо мне слышала.

Отступив немного назад, Джессика в последний раз посмотрела на гротескные лица Энзора, а затем перевела взгляд на меня, блестяще используя свой небольшой рост для придания ему еще большей выразительности.

– Говорят, что ты презираешь женщин.

Я был прекрасно осведомлен об этой популярной в Оксфорде легенде, обязанной своим рождением местным феминисткам: широко декларируемая ненависть к мужчинам не мешала им неоднократно прибегать к моим услугам. Но впервые женщина заговорила со мной об этом до, а не после того, как переспала со мной.

– И как же я должен реагировать на подобное заявление? – весело поинтересовался я.

– А как захочешь.

– Тогда я, пожалуй, принесу тебе выпить, – сказал я, забирая у нее пустой стакан.

Я отсутствовал довольно долго и был почти уверен, что не застану Джессику Пойнтер на прежнем месте. Но она стояла там же, где я ее оставил. Ну почему они все так предсказуемы?

Улыбнувшись, Джессика поблагодарила меня, но я заметил, что в ее глазах мелькнул вызов.

– Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос. Ты действительно презираешь женщин?

На меня вдруг напала такая тоска, что я вздохнул и со словами: «Да, я презираю женщин!» – собрался уходить. Но Джессика, остановила меня:

– Я ведь не собираюсь ничего предпринимать по этому поводу.

– А ты бы все равно не смогла ничего сделать.

– Я бы не смогла? – Она негромко рассмеялась, и меня заинтриговали нотки превосходства в ее голосе. Хотя, возможно, это скорее была агрессивность.

– Я тебя никогда раньше не видел.

– Я учусь в Соммервилле. И в отличие от некоторых действительно учусь. По-моему, учебные заведения созданы именно для этого.

– Вполне возможно, – равнодушно прокомментировал я ее заявление.

– По крайней мере если в результате удается добиться того, чего хочешь, – улыбнулась Джессика. – А чего ты хочешь сейчас?

Она еще раз оценивающе оглядела меня с головы до ног. Это был достаточно красноречивый ответ.

Некоторое время я молча смотрел ей в глаза, а потом сказал:

– Оставайся со мной сегодня ночью.

– Это то, чего хочешь ты?

– Да.

– А ты всегда добиваешься желаемого?

– Почти.

– Но не всегда?

– Не всегда. Могу я еще раз тебя увидеть?

– Думаю, что это будет не так уж сложно в таком замкнутом пространстве.

Я рассмеялся, чувствуя, что немного прорвал ее оборону. По крайней мере, в ней появилась какая-то неуверенность, которой раньше не было.

– Поедем завтра покатаемся на машине?

– В знаменитом «мерседесе»? Наслышана. Но завтра ничего не получится. Приезжают мои родители. Может быть, послезавтра.

– А ты познакомишь меня с твоими родителями?

Чувствовалось, что вопрос застал ее врасплох, но она очень быстро сориентировалась. Теперь ее глаза снова смотрели уверенно и немного насмешливо.

– Хорошо. Приходи к чаю. К половине пятого – Джессика огляделась по сторонам и улыбнулась. – А если тебе так уж не хочется оставаться этой ночью в одиночестве, рекомендую Розалинду Пербрайт. Твой друг Генри, похоже, с ней уже закончил, но мне кажется, что она не будет возражать против продолжения. По крайней мере, раньше с ней такого не случалось.

Я сделал вид, что удивлен подобным проявлением заботы.

– А ты разве не будешь возражать, если я действительно пересплю с ней сегодня?

– Чего ради?

– Ну, скажем, мне бы это было приятно.

– Ладно, в таком случае считай, что я возражаю. Может быть, мне еще следует утром дать ей пощечину? Или ты предпочитаешь, чтобы я дала ее тебе?

– Пожалуй, нет. Трижды в неделю – это уже перебор.

– Значит, у тебя такое лицо – располагающее к пощечинам.

– Благодарю за комплимент. То же самое могу сказать и о тебе.

Джессика рассмеялась и подставила щеку. Сжав руками ее лицо, я прижал ее к стене, чувствуя сквозь неплотно связанное платье обнаженное шелковистое тело. Слегка приоткрыв губы, она смотрела на меня снизу вверх, и внезапно я понял, что ей хочется того же, чего и мне, – быть вместе немедленно, сейчас, невзирая на все происходящее вокруг.

Я наклонился поцеловать ее и одновременно почувствовал, как рука Джессики начала ласкать меня сквозь джинсы. Застонав, я запустил пальцы в ее волосы и в какое-то мгновение даже испугался, что кончу.

Но внезапно она резко оттолкнула меня и, небрежно проронив «чао», вышла из комнаты.

На следующий день мне не удалось познакомиться с родителями Джессики: они по какой-то причине не смогли приехать. Что, впрочем, было к лучшему, потому что у меня все равно был матч по регби, о котором я совсем забыл. Я пригласил на него Джессику, но она не проявила к данному событию ни малейшего интереса.

В течение следующего месяца я видел ее несколько раз и почти всегда в компании богемного вида приятелей и приятельниц, которые, судя по всему, составляли основной круг ее общения. Если же нам все-таки удавалось остаться наедине и я затрагивал тему секса, она лишь устало вздыхала: