Танцуй для меня, девочка

Домой возвращаться было тяжело. Стоило только представить осуждающие взгляды родителей, или, что еще хуже, полные жалости… Головой о ближайшую твердую поверхность побиться хотелось все больше. 

— Да ладно тебе. А то они вчера еще не поняли, где и с кем ты пропала. 

Умеет братец успокоить, ничего не скажешь. Но в дом пошла. Стоило переступить порог, в нос ударили запахи еды. И вроде завтракала, но поняла, что снова голодная. Поэтому совсем не возражала, когда брат ухватил меня за плечи и потащил вместе с собой на кухню. 

— Из-за тебя я, между прочим, так и не завтракал еще, — тихо уведомил он меня. — Принимайте вашу потеряшку, — добавил уже громче для родителей. 

— Явились, спиногрызы, — проворчал отец, сидя за столом, активно уминая творожную запеканку. 

Я на это дело покосилась с опаской. 

— Гастрит у меня обнаружили на старости лет. Теперь вот твоя мать меня дрянью всякой кормит по утрам и вечерам, — проворчал тот, заметив мой взгляд. 

— Не нравится, не ешь. Детям больше достанется, — тут же отобрала у него тарелку мама. 

— Куда? Я еще не доел, — тут же потянулся папа следом за ней. — И я не сказал, что мне не нравится. Не нравилось бы, не ел, — продолжил ворчать себе под нос. 

Я на это тихонько хихикнула и уселась на стул напротив. Похоже, нотации мне читать и впрямь никто не намерен. И слава богу! Разочарования со стороны родных людей я бы точно не выдержала. Хватит с меня и Индиры. 

Рядом на стул приземлился Сенька. 

— А мне все нравится, — оповестил громко, не забыв одарить маму восхищенным взглядом, за что получил двойную порцию. 

— Подкаблучник, — фыркнул на это папа. — Мать, ты кого вырастила из нашего сына? — добавил уже возмущенно. 

— Кого надо, того и вырастила, — невозмутимо парировала мама, ставя и передо мной порцию съестного. 

Я на это только опять весело хмыкнула. Обычное утро в нашей семье. Ничего не изменилось. И это так приятно, черт возьми! Тоже так хочу…

Как подумала, так и подавилась первой же ложкой. 

Это вот что сейчас такое было? Откуда взялось это в моей голове? Кажется, пить и впрямь больше не стоит. 

— Эй, доча, ты чего так смотришь на запеканку? Не, я не спорю, та еще отрава, но мать постаралась ее сделать съедобной, так что жуй, не бойся. 

На этот раз ему прилетело полотенцем по затылку. И я действительно поспешила засунуть ложку в рот. Чтобы не рассмеяться. А то над папой у нас шутить можно только маме. Впрочем, это правило действовало и в обратном порядке. Поэтому мы с Сенькой ели, старательно давя улыбки. 

Наверное, именно в такие моменты ты и понимаешь, что ты не где-то там, а дома. И можно забыть о том, как плохо поступала еще недавно. Сделать вид, что все хорошо. И на некоторое время так оно и будет. 

Сенька ушел сразу после завтрака. Так что в доме никого не осталось, и я решила заняться физическим трудом. Говорят, тот сделал из обезьяны человека, может и со мной прокатит? Поумнею, ошибок меньше совершать стану. 

Вот зачем? Зачем я вообще вчера поперлась к Тенгизу? Пусть бы и правда Сенька забрал этот долбанный телефон. Не случилось бы тогда ничего после. Не мучилась бы я сейчас угрызениями совести. Но что поделать, мне совсем не нравилось ощущать себя той самой сукой, что влезла и испортила чужие отношения. Хотя испортила — громко сказано. Судя по поведению Тенгиза, тому вообще плевать, что он кого-то там предал, даже если этот кто-то его собственная невеста. Одна я тут страдаю, никак не успокоюсь.

На город уже вечер опустился, а я так и не смогла отпустить ситуацию. Лежала на кровати и все прокручивала в своей голове, зачем-то примеряя на себя роль невесты Тенгиза. Я бы и его, и меня на ее месте убила, а она… едва ли и слово поперек скажет. Если вообще когда-нибудь узнает о предательстве будущего супруга. 

И будто мало мне этого, на телефон пришло сообщение. 

«Выйди. Сейчас».

Сердце тройное сальто сделало, пока я читала эти два коротких слова. И мне даже не нужно уточнять, кто это. Так коротко и емко мог написать только один человек. Всего два слова, а я в красках представила, как он сидит в машине и гипнотизирует телефон в своей руке в ожидании ответа, изредка косясь на калитку. Поджала губы в недовольстве. Уж слишком сильно они норовили разъехаться в стороны, пока я набирала и отправляла ему не менее короткое и емкое: «Нет». После чего тоже зависла на дисплее, с нетерпением ожидая его следующего шага. И тут же отругала себя за подобную реакцию. Ничему меня жизнь не учит. Опять на те же грабли иду. Даже если знаю, как больно они скоро ударят.

“Да, моя Валентинка, или я заставлю тебя ко мне прийти”.

Фыркнула надменно.

“Ты слишком самоуверен”, — послала в ответ.