Танос (ЛП)

Парис помотал головой. Боже, его жизнь превратилась в нечто необъяснимое.

— Абсолютно ничего. Это просто безумие какое-то. — Иса подалась вперёд. — Ты вампир. — Она не ответила, и Парис продолжил: — Я всё думаю про кабинет Элиаса и про его слова о твоей опасности, а теперь сижу тут, мир сходит с ума, а ты боишься меня. Забавно, не находишь?

Он вновь рассмеялся, будто теряя рассудок. Возможно, так и было. Вампиры, боги, полубоги. Чёрт, Парис почти верил, что лишился разума ещё тогда, когда впервые очнулся в этом месте.

— Можешь его почувствовать?

Вопрос прозвучал тихо. Парис посмотрел на Айседору и заметил настоящее беспокойство в её глазах.

— Кого?

— Элиаса. Можешь его почувствовать?

Что она имеет в виду под «почувствовать»?

— Мы способны чувствовать друг друга. — Иса соскользнула с кресла и опустилась на колени на ковёр напротив Париса. — Их близость, их состояние. Мы способны чувствовать наших старейшин. Интересно, можешь ли ты?

Парис помотал головой, и она расстроенно вздохнула.

— Так и думала. — Айседора прикрыла глаза, густые ресницы легли на щёки, и Парис дотронулся до её руки.

— Уверен, он в порядке. Элиас сильнее, чем ты думаешь.

Вампиресса открыла сверкающие глаза, и Парис услышал свой вопрос:

— Что это значит?

Иса полуприкрыла глаза, вытянула свою ладонь, и мужчина сцепил свои руки поверх коленей.

— Что именно?

— Твои глаза… В смысле, глаза у вампиров. Они иногда светятся. Что это значит?

— У всех по-своему, красавчик. О ком конкретно ты думаешь?

Парис мгновенно представил Таноса. В ванной, когда тот держал его в объятиях. Послышавшийся смешок Айседоры вернул его к действительности.

— Предполагаю, ты и сам понимаешь, что это значит.

Парис облизнул нижнюю губу, и Иса кивнула.

— Да, именно это. Он находит тебя… привлекательным.

— Как еду?

Невероятно, но вампиресса громко захохотала.

— Нет. Так же, как и ты находишь его привлекательным.

Нет. Невозможно, чтобы Танос заинтересовался им. Он вообще почти не смотрел на него.

— Он еле меня терпит. Даже приблизиться не позволяет.

— И всё-таки ты первый, с кем он заговорил за последние дни… недели.

«Правда?»

— Да. Он отдалился ото всех после нападения. Поэтому, поверь, увидеть его сегодня стало настоящим шоком.

Парис попытался вникнуть в то, что говорила Айседора, но по-прежнему не понимал всего происходящего.

— Почему он прятался? Что Элиас с ним сделал?

Айседора нахмурилась и привалилась к креслу.

— Он напал на Таноса в ту же ночь, когда похитил меня. Очень сильно ранил.

— Лицо?

— Да. И даже больше.

Должно быть, она имела в виду то происшествие с Итоном, из-за которого все так сильно обеспокоились. Парис видел, насколько она и Аласдэр были близки со своими старейшинами, или как их там называли. «Каково это — разорвать с ним связь?»

— Агония, — шепнула Айседора. — Словно тебя вспороли и бросили истекать кровью.

Парис представил скорбь в глазах Таноса и почувствовал непреодолимое желание помочь. Как мог его давний друг так сильно кому-то навредить? Просто уму непостижимо. Сложно представить, что знакомый ему Элиас натворил нечто столь чудовищное. Но, очевидно, Парис многого не знал о своём бывшем профессоре и нынешнем начальнике.

— Это правда. Элиас много лет посвятил своему заданию, которое ему навязала мстительная богиня, не раскрывшая весь масштаб ситуации.

Парис потёр пальцами лоб.

— И даже после того, что он натворил, ты беспокоишься о нём?

В глазах Исы было отчаяние, и она наклонила голову.

— Видимо, даже когда сердце останавливается, оно всё равно узнает того, для кого суждено биться.

Парис не хотел задавать следующий вопрос, но понимал, что должен.

— Ты… думаешь, он мёртв?

— Нет. — Айседора помотала головой.

— Почему? Ты его чувствуешь?

— Нет. — Теперь она слабо улыбнулась.

— Тогда почему ты настолько уверена?

— Потому что я должна верить, что его смерть я бы точно почувствовала.

Её слова были полны твёрдой веры. Вампиресса встала и начала ходить из стороны в сторону. Туда и обратно. Туда и обратно. И, прежде чем сообразил, Парис спросил:

— Ты его любишь?

Айседора остановилась, медленно развернулась на каблуках и уставилась на мужчину.

— Кого?

«Кого? Разве они не об Элиасе говорили?»

— Видимо, да. Но в моей жизни много разных «его», Парис.

Да уж, она права. На что это похоже? От этих вампиров голова идёт кругом. Все они одинаково ужасны.

— Верно. Я постоянно окружена мужской заносчивостью и позёрством. И пусть такое присуще любому представителю нашего вида, эти семеро — совершенно иной тип мужчин. Они — короли королей, а я — единственная королева. Неплохая роль для девушки, которая чуть не умерла от руки собственного брата. Но что до твоего вопроса. Ты подразумеваешь Элиаса, да? Люблю ли я его?

Парис кивнул.

— Да. Ты… Я имею в виду, можешь ли ты кого-то любить?

Айседора приблизилась и склонилась, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Ты спрашиваешь ради Элиаса или ради самого себя?