Танос (ЛП)

Танос сконцентрировался, пытаясь засечь что-нибудь, отдалённо напоминающее Итона, но на внутреннем радаре не было ничего, даже малейшего следа. И только сейчас Танос понял, насколько стал одинок.

Он давно уже начал убеждать себя в том, что больше всего на свете хочет одиночества. Но оказалось, что за прошедшее время Танос привык к присутствию Итона, даже если это несло разрушение его собственной душе. Потому что без этого он чувствовал себя брошенным и опустошённым.

— Я сказал, что знаю его лучше. А не то, что знаю, куда он пошёл. Он разорвал связь со мной. С нами. Теперь я не могу его отследить.

— И чья это вина? Мы оба знаем: когда он такой, даже я не могу его достать. Именно поэтому нам нужен был ты. Но ты, ты захотел свободы. Это ты отослал его прочь.

— Я никогда ничего такого для него не хотел. Я только хотел, чтобы он убрался подальше от…

— Твоего лица? Или того, что от него осталось? — спросил Василиос, посмотрев прямо в глаза Таноса.

— Василиос…

Произнесённое сдавленным голосом имя старейшины напомнило Таносу, что в комнате они не одни. Василиос глянул через плечо — тот самый храбрец-блондин, Леонид, подошёл к ним и встал рядом с Аласдэром.

Увидев их вместе, Танос внезапно почувствовал тоску и ревность. Из-за всего, что не имел и никогда не будет иметь.

— Леонид, не сейчас, — бросил Василиос.

— Ты делаешь ему больно.

— Это и нужно, agori. И поверь, если кому это нравится, то ему.

Танос с неверием наблюдал за Леонидом, проходящим мимо вампира, что держал его в воздухе.

«Будь я проклят! — подумал Танос. — Да у этого парня железный стержень. Это точно».

— Разве ему причинили уже недостаточно боли? — Леонид встретился взглядом с Таносом, и тот был потрясён, увидя сострадание в глазах человека. Танос вроде не сделал ничего, что вызвало бы сочувствие. Губы блондина изогнулись в подобии грустной улыбки. Он оглянулся на Василиоса и положил ладонь на его руку. — Отпусти его.

Танос открыл рот от наглости парня, который осмелился приказывать Василиосу. Но куда удивительнее было то, что острые ногти перестали колоть плоть, и старейшина поставил его на ноги.

Ничего себе! Похоже, самый древний и надменный из вампиров нашёл наконец свою совесть, и ею оказался мужчина с глазами цвета грозовой тучи.

В комнате повисла гробовая тишина — все присутствующие ждали продолжения. Подобного никогда не случалось. Когда старейшина был не в духе, никто, кроме Аласдэра, не мог справиться с ним, да и тому иногда это было довольно сложно. Но сегодняшний случай не походил на прежние. Если раньше Танос подозревал связь между Леонидом и Василиосом с Аласдэром, то теперь он на сто процентов был уверен: Леонид связан с ними узами.

— Да, связан, — ответил Василиос, моментально отреагировав на его мысли. — Есть что сказать по этому поводу?

«И много», — подумал Танос, но решил оставить это на потом, раз он должен был поблагодарить Леонида за свою жизнь. Лучше всего решать проблемы по одной, а сейчас самой большой проблемой был Итон.

— Нет.

— Хорошо. Потому что у нас нет такой роскоши, как время, и мне нужно, чтобы ты подумал о других, более срочных делах. Например, куда мог пойти Итон?

Танос понятия не имел. Его отношения с Итоном сложно было назвать прочными последние несколько месяцев. Чёрт! Вообще-то, даже лет. Он с трудом припоминал времена, когда было иначе.

— Думай! — велел Василиос, решив сменить тактику насилия на ту, что заставляла думать. — Куда бы он пошёл, если бы ему было больно? Ты видел его в худшем состоянии. Давай, agori, вижу, что ты начал соображать. Наверняка он говорил что-то от случая к случаю.

Танос мысленно вернулся к первой встрече, когда Итон был действительно в худшем состоянии. Он посмотрел на Василиоса, и тот положил ладонь ему на грудь, позволяя их воспоминаниям смешаться, а потом мысленно произнёс: «Вспомни, что ты чувствовал в ту ночь, когда я привёл тебя к нему впервые. Это чувство было сильным, ещё до того, как ты вошёл внутрь. Данная им жизнь взывала к тебе, Танос. Он призывал тебя, даже когда ты этого не хотел. Вспомни это, и ты вспомнишь больше…»

Танос закрыл глаза, надеясь, что Василиос окажется прав, погрузился внутрь себя и нашёл воспоминания о первой встрече с Итоном — своим старейшиной.

ГЛАВА 15

Где-то в Древнем Пирее. 20 год до н. э.

— Я хочу войти один.