Танкисты(Повесть)

Было восемь утра, до совещания оставалось два часа, и они заехали в гостиницу ЦДКА, Шубников позвонил в наркомат. В приемной Федоренко ему сказали, что совещание переносится на одиннадцать вечера. Весь день Шубников пробыл в наркомате, заходил в различные кабинеты, справлялся насчет танков и другой техники, занаряженной для его корпуса. В отделе кадров управления договорился о командирах, которых ему могут прислать из резерва. Наскоро сам пообедал в наркоматской столовой и договорился, чтобы покормили шофера и ординарца.

Вечером в приемной генерала Федоренко Шубников с удивлением увидел знакомые лица танковых командиров. Тепло поздоровались.

— Ты где сейчас? — спросил высокий, стройный генерал.

— Здесь рядом. Корпус формирую. А что это нас призвали?

— Скажут.

Этого генерала теперь знали не только в своем «танковом» кругу. Его имя в период боев под Москвой не раз упоминалось в сводках информбюро, в репортажах фронтовых корреспондентов. Танковая бригада в составе легендарной армии Рокоссовского хорошо попутала карты Гепнеру и Клюге под Волоколамском, Клином и Истрой. Теперь генерал командовал танковым корпусом.

Шубников хорошо знал и другого генерала — одного из организаторов броневых сил страны: он еще в тридцатых годах возглавлял танковые войска на Дальнем Востоке. Воюет с первых дней, с западных границ, да и сейчас прилетел в Москву прямо из боя — командует танковым корпусом на Западном фронте, в районе Погорелое Городище.

Знал он и третьего генерала — тоже опытный танкист.

Ровно в десять появился Федоренко, сосредоточенный, чем-то явно озабоченный. Наскоро поздоровавшись с командирами, сказал:

— Поехали.

— Куда, Яков Николаич?

— Не торопитесь. Увидите.

В большой машине Федоренко они уместились все. Шубникову досталось место на откидном сиденье.

В Кремле их уже ждали. Два командира-чекиста повели по лестнице, а потом по длинным пустым коридорам. В кабинет вошли сразу, в приемной не задержались.

Сталин стоял посреди кабинета.

Поздоровавшись, он пригласил генералов сесть за большой стол для заседаний.

— Ну, товарищи танкисты, с чего начнем? Докладывайте, товарищ Федоренко.

Федоренко встал и стал коротко говорить о каждом из присутствующих.

Сталин прервал его:

— Это нам известно. Товарищи знают, зачем мы их побеспокоили?

— Нет, товарищ Сталин.

Речь пошла о механизированных корпусах. Сталин пояснил, что создание весной этого года танковых корпусов— это лишь начало программы развертывания мощных бронетанковых и механизированных соединений, которые должны сыграть особую роль в ходе войны.

— Мы сейчас имеем возможность, — уточнил он, — вооружить бронетанковые войска современными танками, обеспечить автотранспортом, новыми артиллерийскими системами, а в ближайшее время будут созданы самоходные орудия. Но товарищи ставят вопрос о создании помимо танковых также и механизированных корпусов. — Сталин, не переставая медленно ходить, внимательно посмотрел на генералов, сидящих за столом. — Не такие корпуса, как перед войной, — те были слишком громоздкими, имели мало автомашин, артиллерии, ими трудно было управлять. Товарищи ставят вопрос… — Сталин снова посмотрел на сосредоточенные лица танковых генералов. — Товарищи правильно ставят вопрос, — с ударением сказал он, — о механизированных корпусах, имеющих три мотострелковые или механизированные бригады с танковыми полками, танковую бригаду и части усиления, примерно двести танков и пятнадцать-шестнадцать тысяч личного состава. Мы рассмотрели этот вопрос, — продолжал он, — и решили создать для начала четыре механизированных корпуса.

Сталин подошел к стулу, на котором сидел Федоренко (тот сразу встал) и спросил, принял ли он подготовленное управлением штатное расписание мехкорпусов. Федоренко ответил утвердительно, вынул из папки несколько листков бумаги с текстом и протянул их Сталину.