Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат

Перед отбоем я собрал всех командиров, дежурным назначив политрука Юрченко. Тот за время движения колонны умудрился выспаться в кабине одной из машин и выглядел более или менее свежим. Я назначил время подъёма на двенадцать часов дня и распределил задачи и приказы по группам на следующий день. Естественно, танкистам и ремонтникам – как можно быстрее приводить технику в порядок, миномётчикам – привести матчасть в порядок, пара тренировок и заняться повседневными делами. Для них работы на завтра пока не было. Вот погранцам отдельное задание. Охрану лагеря в принципе можно и на миномётчиков скинуть, тут главное, чтобы погранцы научили их на часах стоять. Нужно отправить несколько групп на опушку для наблюдения за обстановкой. Потом сформировать пять-шесть диверсионных групп, по три-четыре бойца в каждой, не более. Задача таких групп: удалившись от нашей стоянки, лучше километров за двадцать, творить диверсии на транспортных коммуникациях противника. Пока их тут не было, но когда наши выйдут в места предполагаемого совершения диверсий, они там уже будут. Задача у них простая. Совершить несколько прицельных выстрелов по колоннам противника и немедленно отходить. Требовалось стрелять бронебойными по двигателям машин, зажигательными по топливным бакам или канистрам. Ну, и расстреливать водителей. Ценных специалистов. То есть следовало уходить, сделав несколько залпов, в данном случае выпустив обойму, у погранцов были самозарядки, пулемёты я приказал не брать. Продолжать обстрел я категорически запретил. Волохов, конечно, заинтересовался таким необычным способом, да и остальные командиры были удивлены.

– Поясню, почему нет, – легко согласился я. – При таких булавочных уколах, а лучшего определения не найдёшь, можно частично блокировать движение колонн на некоторых участках дороги. По инструкции немцы во время обстрела должны остановиться и, открыв ответный огонь, прочесать местность. Это боевые части, тыловые обычно пытаются проскочить. Помимо того что будут повреждены один или два автомобиля, возможно, убито несколько водителей, или даже загорятся топливные баки, колонна будет стоять. Час, возможно более. Двинет дальше и попадёт под обстрел уже следующей группы и снова встанет – машины станет не хватать, грузы и солдат придётся пересаживать в следующие машины. А те и так не пустые. Ну, или отправлять пешком. То есть так можно блокировать дороги до такой степени, что немцы могут вообще встать. Повторю, обстреливать только авто- и бронеколонны. Конечно, количество диверсионных групп у нас будет невелико, чтобы блокировать дорогу, но крови немцам они попортят немало, поверьте. Одно могу я сказать точно, продвижение немцев дальше на восток при таких действиях сильно замедлится, что позволит нашим войскам откатиться дальше и создать нормальную оборону. А то они окопаться не успевают. Так мы выиграем время, необходимое нашим войскам. Диверсии совершать в течение шести дней. После чего нужно вернуться к нам на базу. Через семь дней мы её покинем.

– Товарищ майор, мы проехали три ночные стоянки наших войск. Будем с ними взаимодействовать? – поинтересовался Михайлов.

– Нам наши встречались? – удивился я. – Почему мне не сообщили?

– Мы их тоже не сразу опознали, товарищ майор, – вздохнул Волохов. – Поди пойми в темноте, наши это или нет. Уже когда танки осматривали на дороге, я отправил разведчиков на мотоцикле в сторону последней попавшейся стоянки, чтобы от немцев к нам любопытные не пришли, а выяснилось, что это наши. Хорошо, до стрельбы не дошло. Опознали их издалека и отъехали.

– В следующий раз докладывайте о таких встречах сразу, – достаточно строго велел я. – Ладно, задачи поставлены, интенданту завтра заняться оснащением диверсионных групп, сухпай выдать на семь дней, патронов по триста штук на каждого. Пусть отберут себе нужный боезапас. А теперь отдыхать, товарищи, заслужили.

Когда я проснулся, в лагере уже шла интенсивная работа. Погранцов не было видно, как оказалось, после плотного завтрака они уже разбежались. Тут Волохов командовал, который остался в лагере и отвечал за его охрану, ну и принимал сообщения от наблюдателей на опушке, они уже находились на постах. Спал я до часу дня, дал себе лишний час. Моего присутствия при работах не требовалось, командовал старший в лагере Волохов, так что всё в норме. После завтрака, который принёс Лосев, я умылся и, побрившись, проверил состояние дел. Ремонтники и танкисты активно занимались обслуживанием танков, скоро ещё два в строй вступят, формировались экипажи из безлошадных танкистов, те осваивали новые для себя машины. Из «тридцатьчетвёрок» было решено сформировать два взвода, по четыре машины в каждом, и тяжёлый взвод из пяти КВ. Норма. Ещё одну «тридцатьчетвёрку» приберёг для себя, у меня были мысли насчёт неё и той самой зенитки, что я так и таскал собой.