Танкист: Я – танкист. Прорыв. Солдат

Когда стемнело, я подозвал красноармейца Бабочкина – несмотря на отданный приказ отбоя для двух других взводов, тот не спал – и сообщил бойцу, что ему выпала честь стать заряжающим, велел ему лезть за мной следом в танк. Политрук мне не мешал, хотя и ходил хвостиком, изучая все мои приказы и слушая, о чём говорят бойцы. Сам провёл небольшую политинформацию. Бойцы устали, поэтому и небольшую. Даже сейчас, когда я учил Бабочкина закидывать небольшие снарядики в патронник, показывая, где бронебойные, а где осколочные, он сверху заглядывал к нам в открытый люк. Благодаря освещению в боевом отсеке, работающему от аккумулятора, наблюдал за всеми нашими действиями.

Убедившись, что Бабочкин вполне толково перезаряжает, я немного потренировал его на скорость, приучая после перезарядки нужно орать: «Готово!» После чего отпустил отдыхать. Покинув боевой отсек танка, я выслушал ординарца. Он мне спальное место подготовил. Один из командиров отделений был дежурным. Он был осведомлён о скором подходе подкрепления с тяжёлым вооружением и ждал их. Часовые тоже были осведомлены. После этого я направился следом за ординарцем. Политруку приготовили спальное место рядом с моим. Необходимые распоряжение на утро были отданы, так что я скинул френч и сапоги и спокойно уснул на плащ-палатке, кинутой на лапник, прикрываясь шинелью ординарца.

Ночь прошла спокойно, хотя в полночь меня и разбудили команды и шум прибывшего пополнения, но те быстро угомонились. Им показали место, где были приготовлены спальные места. Тот же нарубленный лапник, так что по прибытии те сразу завалились спать. Лишь часовые похрустывали ветками, да пара пулеметных секретов бдили. На этом всё. Разбудили меня уже утром.

Пока ординарец поливал мне умыться, я слушал доклад Зацепина. Прибывших бойцов уже разместили на позиции, то есть показали им окопчики. Те установили пулемёты, подвигали стволами, держа дорогу на прицеле, и признали позиции годными. Ишь, привереды какие. Пополнение притягивало взгляд своей новой формой и вооружением, в отличие от расхристанных махновцев Зацепина. Завтрак, вокруг только и слышался стук ложек о стенки консервных банок и хруст галет. Под утро к нам доставили сухпай.

После завтрака я проверил позиции и, собрав полукругом зенитчиков, было почти шестьдесят человек, стал учить их обращаться с оружием, при мне они разобрали его и собрали, но это они уже и сами освоили, когда консервационную смазку убирали. Но главное, я пояснил им, каков должен быть темп стрельбы, и заметно расстроил тем, что стрелять можно только короткими очередями. Иначе ствол можно загубить. На это я упирал, поясняя командам расчетов, чтобы били по спинам наводчиков, если те увлекутся стрельбой длинными очередями.

Как раз когда заканчивалась учёба и те, вернув пулемёт на позицию, снаряжали в него ленту, прибежал наблюдатель от дороги. Едут. Шесть утра, нормально. Рота тут же заняла позиции, но всем известно – мой выстрел первый. Пулемётчикам я поставил свои задания, тем двум зениткам, что стояли на правом фланге, бить только по замыкающим машинам, если я сразу не смогу подбить их, чтобы закупорить дорогу. Первый выстрел будет по передовой машине. Это естественно. Остальные должны прочёсывать колонну от начала до конца. Я уже всё прикинул, от того места, где я подобью первую машину, и до поворота, где должна быть подбита замыкающая, длина дороги триста метров, все, что на ней, нужно уничтожить плотным огнём. Я уже объяснил роте стрелков, куда и почему они должны целиться. Были собраны все патроны с зажигательными пулями. Их выдали лучшим стрелкам. Целиться те должны в топливные баки автомашин, в канистры на броне танков и бронетранспортёров. Если будут мотоциклы, то и в их баки. В общем, подготовились.

Нырнув в башенный люк танка, устроился на месте наводчика. Бабочкин уже был на месте. Держал в руках два снаряда, бронебойный и осколочный. Он пока не знал, какой я прикажу зарядить. Сначала показалась пыль над дорогой. Вот в прицеле мелькнули мотоциклисты, пролетев участок, что мы держали под прицелом, потом передовой дозор из бронетранспортёра, ещё двух мотоциклов и танка, «двойки». Их мы тоже пропустили, и те, пыля по дороге, стали удаляться в сторону села Марьино. Гул всё приближался, и наконец, появилась колонна.

– Моторизованная колонна, не танковая, – пробормотал я и приказал: – Бронебойный.

– Готово, – почти мгновенно последовал ответ и удар по правому плечу – это дополнительное подтверждение, что зарядка произведена. Бывает временная глухота во время стрельбы. Хорошо вчера боец усвоил урок, не подвёл.