Тангор возвращается

Значительно лучше условия жизни военных. Однако по-настоящему благоденствуют сотрудники Забо, которых боятся все, не исключая даже армейских офицеров. Эта политическая элита живет в роскоши, если вообще можно говорить о какой-то роскоши здесь, в Капаре.

После недели изнурительного труда и скудной кормёжки я был переведен на более легкую работу в саду офицера, надзирающего за лагерем. Правда, меня постоянно сопровождал вооруженный охранник, который оставался рядом со мной в течение всего рабочего дня. Не могу сказать, что он плохо обходился со мной, во всяком случае, ни разу не выкидывал тех штучек, к которым столь привычна лагерная охрана. Кормили меня тоже вполне сносно, иногда даже с офицерской кухни. Я не очень понимал, в чем заключается причина перемены в отношении ко мне, но спросить не решался. В конце концов, охранник разговорился сам, и кое-что прояснилось.

- Между прочим, - обратился он однажды ко мне, - кто ты такой?

- Номер 267 М 9436, - отрапортовал я.

- Да нет, - поморщился он. - Я спрашиваю, как тебя зовут.

- Насколько мне известно, нам запрещено пользоваться именами, напомнил ему я.

- Если я спрашиваю, значит, можно, - сказал он.

- Хорошо, - не стал я спорить. - Меня зовут Корван Дан.

- Откуда ты?

- Из Орвиса.

Он покачал головой.

- Не понимаю.

- Что именно?

- Не понимаю, почему с тобой приказано обращаться гораздо лучше, чем с другими заключенными, - объяснил он. - Тем более, что это распоряжение исходит от самого Гуррула.

- Этого я тоже не знаю, - соврал я.

На самом деле, я, конечно, кое о чем догадывался. Вероятно, причина этого заключалась в том, что Гуррул все еще изучает меня и, может быть, склоняется к мнению, что я могу представлять для Капаров определенную ценность. Уж, во всяком случае, не из соображений же гуманности так изменилось отношение ко мне. В чем-в чем, а в этом Гуррула никак не заподозришь.

Глава 4

Когда небо не закрыто облаками, ночи на Полоде воистину восхитительны. Одна за другой величаво движутся по небесам в течение всей ночи планеты. Благодаря их отсвету ночи стоят ясные, светлые.

Вот как раз в одну такую ясную ночь, примерно через три недели после того, как я оказался в этом лагере, ко мне приблизился один из заключенных и, склонившись к самому уху, прошептал:

- Я Хандон Гар. Ты искал меня?

Прежде, чем что-либо ответить, я тщательнейшим образом изучил его, пытаясь определить по подробному описанию внешности, которое дал мне в свое время Уполномоченный по военным делам, действительно ли этот тип тот, за кого выдает себя.

Он выглядел совершенно истощенным и казался совсем стариком. Однако мало-помалу, пристально вглядываясь в черты его лица, я узнал в нем Хандона Гара. Должно быть, за те два года, которые он провел в этом лагере, с ним обращались особенно жестоко.

- Да, - отчетливо произнес я. - Я тебя искал. Я узнал тебя.

- Как ты можешь меня узнать? - удивился он, и нотки подозрения зазвучали в его голосе. - Мы ведь никогда не встречались друг с другом. Говори, кто ты такой и что тебе от меня нужно.

- Твою внешность мне описал Уполномоченный по военным делам, поэтому я и узнал тебя, - объяснил я. - Теперь я вижу, что ты Хандон Гар и, значит, тебе можно доверять. Меня зовут Тангор. Здесь я числюсь под именем Корвана Дана. Я прибыл в Капару с заданием от Эльянхая и Уполномоченного по военным делам, - говоря это, я уже перешел на еле слышный шепот. - Мне было поручено также выяснить, что случилось с тобой.

На лице моего собеседника промелькнула кислая улыбка.

- Ну вот, а теперь мы оба в одной лодке, ты и я, - произнес он. Боюсь, они там никогда не узнают ни о моей судьбе, ни о твоей.

- Тунзо Бор - свой человек? - поинтересовался я. - Ему можно доверять?

- Вполне. Только вот он тебе не очень доверяет. Между прочим, и у меня имеются кое-какие подозрения, но я не думаю, что сильно повредил себе, назвав свое имя. Как, кстати, ты сказал тебя зовут? Тангор? Что-то не припоминаю такого имени. Мне не приходилось его слышать. Где ты жил в Унисе и чем занимался?

- Я жил в Орвисе и служил пилотом в военно-воздушных силах.

- Странно, что я тебя ни разу не встречал, - задумчиво произнес он.

Я видел, что подозрения с новой силой одолевают его.

- В этом нет ничего удивительного, - поспешил объяснить я. - Я сам, например, из тысяч военных летчиков знаю лишь нескольких. Невозможно же знать всех! Скажи, тебе говорит что-нибудь имя Харкаса Дана?

- Ну конечно, я отлично знаю этого парня, - откликнулся он.

- Так вот он - мой лучший друг, - сказал я.

Он помолчал немного, а затем снова приступил к расспросам.

- Как поживают братья Дана?

- У него больше нет братьев, - ответил я. - Все они погибли на войне.

- А сестры?

- Сестра у него только одна, - сказал я. - Зовут ее Ямода. Последний раз мы виделись накануне моего отъезда. С ней произошел несчастный случай, но сейчас она уже вполне здорова.

- Ну ладно, - наконец успокоился мой собеседник. - Раз ты так близко знаком с этой семьей, значит, ты свой парень. Понимаешь, нам приходится соблюдать осторожность, повсюду полно агентов тайной полиции.

- Понятно, - согласился я.