Танго с Бабочкой

— Хвалите Бога, — сказал он мягко, пытаясь встретиться глазами как можно с большим количеством людей в зале. Они сидели за большими круглыми столами и были одеты в вечерние платья и смокинги. Бокалы для шампанского блестели, фарфор и столовое серебро в готовности ждали банкета. В первую очередь Дэнни поблагодарил оркестр за предоставление ему такого великолепного выхода. — Это была любимая песня моей матери, Бог да пребудет с нею. Она находится теперь с Небесным Отцом, но я знаю, что она слышала каждую ноту этой мелодии. Представляете, у меня совершенно отсутствует музыкальный слух. Подобно Улиссесу С. Гранту, я знаю только две песни — одна из них «Желтая роза Техаса», а другая отсутствует.

В толпе раздался смех.

Его голос звенел над их головами. Даже при том, что Дэнни спокойно говорил в микрофон, обычным тоном, его слова звучали так, будто он кричал из всех сил.

Все смеялись, ревели. Все любили его.

С того места, где она сидела за столом, занятым различными политическими и общественными деятелями, Беверли наблюдала и слушала Дэнни с неподвижным выражением лица. Она сидела так спокойно, прямо и неподвижно, казалась такой безразличной и сдержанной в своем простом, но ошеломляющем вечернем платье, что никто не мог предположить сумятицу, которая происходила внутри нее. Она едва могла дышать, ее пульс участился. Она почувствовала, что та ужасная ночь возвращается. Та ужасная, ужасная ночь…

— На меня действительно снизошла Божья милость, — произнес Дэнни с помоста. — Господь знает, что я не заслуживаю такого благоденствия. Я грешил. Я все еще грешник! Но с милостью и состраданием Бога я продолжу свою борьбу против дьявола!

Беверли посмотрела на лица вокруг нее. Они обожали его; они поклонялись ему. Она начала дрожать. Бриллианты на ее шее мерцали.

— Господь на нашей стороне! — кричал Дэнни. — Разве я не доказал это только в прошлом году, когда вошел в логово льва и спас одного из служителей Бога от казни? Разве брата Фреда Бэнкса не собирались подвергнуть пыткам за то, что он попытался принести слово Божье в страну язычников? Аминь! — прокричал Дэнни, и аудитория взорвалась аплодисментами.

Беверли закрыла глаза. Фред Бэнкс. Тщательно и удачно припрятанный на ранчо глубоко внутри Мексики, занимается тем, что он всегда хотел делать, командует собственной тысячей акров и армией пеонов. Более богатый, чем он когда-либо мечтал быть, из-за маленького объявления, которое он прочитал в журнале. И он скоро станет еще богаче.

— И вот я стою здесь, — сказал Дэнни, — говоря о себе самом, в то время как обязан воздать должное леди, которая принесла мне славу сегодня вечером! Прекрасная женщина, без которой я не был бы там, где нахожусь сегодня вечером. Мисс Беверли Хайленд!

Центр внимания переместился далеко от Дэнни и внезапно оказался рядом с Беверли. Она не поднималась. Она просто мило улыбнулась приветствующей аудитории.

В то время как Дэнни вернул внимание к себе, чтобы рассыпаться длинной вереницей благодарностей и поздравлений в адрес мисс Хайленд, Беверли думала о Фреде Бэнксе.

Когда в прошлом году опубликовали известие о том, что Дэнни Маккей, рискуя жизнью и здоровьем, отправился в Арабское королевство, чтобы провести переговоры относительно освобождения какого-то миссионера, Беверли заподозрила неладное.

Это было не похоже на Дэнни. Альтруизм и жертва — слова не из его лексикона. Поэтому она поручила Джонасу Бьюкенену разобраться с этим. И Джонас нашел Бэнкса, удачно спрятанного на изолированном ранчо в Мексике. Бедный старый Фред, скоро утомившись от своей затворнической жизни и испытывая голод по общению с американцем, пригласил «заблудившегося туриста» в свой дом и позже в тот же вечер спьяну все рассказал Джонасу.

Проблема была в том, признался Фред, что ему настолько понравилось внимание средств информации, что это испортило его. Жизнь на ранчо была слишком спокойной; он жаждал пережить это волнение от всеобщего внимания еще раз. И Джонас обещал ему это.

Кое-кого поместили в доме Фреда, чтобы наблюдать за ним и удостовериться, что он не пытается провести еще более выгодную сделку с Дэнни. В подходящий момент Беверли собиралась принять меры для того, чтобы Фред Бэнкс продал свою невероятную историю прессе.

Она посмотрела на Дэнни. Его речь постепенно подходила к концу. Она слегка повернулась на стуле и поймала взгляд женщины, сидящей за столом в задней части комнаты. Это была одна из восьми женщин за круглым столом, одетых в алые с белым костюмы девушек-ковбоев, с огромными шляпами на головах, которые были украшены лентами с надписью, «Возвращение в Камелот». Это были девушки Дэнни, хотя большинство из них уже не были девушками.

Эта идея Дэнни была еще одним напоминанием о его связи с Кеннеди; он вспомнил о девушках Кеннеди, участвовавших в предвыборной кампании в 60-е, и решил создать свою собственную восторженную группу поддержки. Девушек было видно всюду, они раздавали брошюры и наклейки на бамперы, шли от двери к двери, с очаровательными улыбками убеждая людей голосовать за Дэнни Маккея.