Танго на троих

Господи, о чём я думаю? Взрослая циничная тётка, а заморочилась, как какая-то сопливая малолетка! Стоит признать, что Феликс отчасти прав – всё же меня задело, что какой-то… ничем не выдающийся блондин не оценил такое сокровище – меня. Обидой он прикрылся!..

– Оскорбила? Серьёзно?! А когда это тебя волновало? – зло смеётся Феликс, вторя моим мыслям. – Или тебе напомнить обо всех оскорблённых? Боюсь, тогда ты потопишь родину в слезах. Ты стала там слишком сентиментальной, детка. Соберись уже, ты же боец, Ди! А иначе я прилечу и надеру тебе задницу. Чёрт, стоило оставить тебя без присмотра на несколько дней, как ты раскисла и раздвинула ноги перед первым встречным. Это для него ты берегла свою девственность?

– Да пошёл ты, придурок, со своим бредом, – разозлилась я.

– Бред? В каком предложении, детка? Ты так давно не видела член, что тесная встреча с ним, как повторная дефлорация. Но в твоём случае всё гораздо печальнее – чей-то шустрый конец ухитрился достать до твоей совести. И если ты собираешься продолжать в том же духе, то лучше возвращайся, пока не загубила свою репутацию и всё не испортила.

Тоже мне потеря!

От моей репутации уже не убудет, хотя… В этой стране я пока не успела сильно нашалить и лучше бы с этим не торопиться. Мои переживания в процессе спора притупились, и совесть, перестав мучиться, сладко зевнула, вставила беруши и сонно прикрыла глазки. Зачем я загоняю себя в эмоциональную ловушку? Феликс, как всегда, прав, и сейчас применил ко мне моё же средство – разнёс в пух и прах все мои аргументы и развеял сомнения. Так повелось, что мы всегда спасаем друг друга, и иногда это бывает грубо.

– Фели, прости, я даже не представляю, что бы делала без тебя.

– Надеюсь, детка, тебе никогда не придётся узнать об этом. Пришла в боевую готовность?

– Я уже в порядке, правда! И мне очень стыдно за свою слабость…

– Я никому не расскажу, – усмехнулся Феликс. – Просто будь разумной девочкой, и перестань уже кому попало демонстрировать свои прелести, потому что я ревную и злюсь. А когда я зол, то абсолютно непредсказуем, – из динамика раздалось грозное рычание, и я рассмеялась.

– Я исправлюсь, амиго. А сейчас расскажи мне лучше, что у тебя новенького.

Уже третий день я забываю интересоваться его новостями, и чувствую себя эгоисткой.

– А, без тебя ничего интересного, – быстро свернул тему Феликс. – Знаешь, иди-ка лучше проветри свои затраханные мозги, а обо мне поговорим в другой раз… когда будет о чём. И больше не смей игнорировать мои звонки. Поняла?

– Ты самый лучший, Фели! Целую тебя много-много раз!

– Ловлю на слове, Эсмеральда! И да – я тоже тебя люблю.

* * *

В тинейджерской одежде, спрятав волосы под бейсболку, надвинутую на лоб, я бреду по вечерней Москве и под моросящим дождём проветриваю мозг, следуя совету лучшего друга. Всё, больше никаких соплей и угрызений совести! В конце концов, я никого не предала, а лишь в очередной раз не оправдала чужих надежд. И не я виновна в том, что кто-то хочет большего, чем я способна предложить. К демонам все раскаяния! А противный червячок сомнений будет мной задушен и похоронен. Теперь бы усыпить не ко времени проснувшееся либидо. А ещё… мне нужен новый кандидат в мужья. Но об этом я подумаю позже.

А завтра…

Завтра я расправлю свои крылья и полечу туда, где всё началось. Туда, где я когда-то была очень счастлива… и где испытала самую сильную и жгучую боль. Пора укрощать своих призрачных монстров. Я полечу домой.

Глава 16

2003 год

Мир! Труд! Май!

А если в моём случае, то только труд. Ну, ещё, наверное, май, если верить календарю и ошалевшим демонстрантам на площади. На целых четыре дня мне предстоит придумать себе занятие с загипсованной рукой. В школе ремонтируют водопровод, и Шерхан увеличил нам праздники. Кому-то, конечно, праздники, а вот мне податься некуда.

Сегодня я сбежала из тёткиной квартиры около девяти утра, а до этого целых полтора часа ждала, когда кто-нибудь соизволит пробудиться. К счастью, первым выспался Пухляк и выпустил меня на волю. Ему я сказала, что иду на демонстрацию. Думаю, что он поверил бы в это, будь я даже с переломанными ногами.

На улице прохладно, но уже ощущается приближение лета. Погуляю ещё полчасика и к Янке поеду, а там и Дашка подтянется. Янкины родители и старший брат уехали на дачу сажать картошку, а подруга чудом избежала этой участи, потому что подвернула себе ногу. Ну как подвернула – для родителей у неё серьёзное растяжение и даже повязка на ноге. А по факту – она на этой ноге и до Китая допрыгает.

* * *

Дашка к нам примкнула, когда мы с Янкой уже закончили завтракать, и прямо с порога накинулась на Янку:

– Слышь ты, симулянтка хромоногая, ты чего тут сидишь, пузо набиваешь, пока родаки мотыгами орудуют? – Дашка подпёрла тоненькими ручками костлявые бока, вздёрнула острый носик и грозно взирает на Янку из-под густой белобрысой чёлки. А в голубых глазах подруги пляшут бесенята.

– Рабство отменили в девятнадцатом веке, – невозмутимо отозвалась Янка.