Танго на граблях

– Достаточно, – буркнул, поднимаясь с места. – Вы бы еще на скамейке разлеглись.

Я подскочила к парню и порывисто обняла за шею.

– Прости, прости, прости-и-и, – зашептала ему в самое ухо и несколько раз чмокнула небритую щеку.

Настроение было превосходным: в то, что лучший друг решил всерьез разозлиться, я не верила. Никита отодвинул меня в сторону.

– Я чуть сума не сошел, – проворчал он, одарив меня укоризненным взглядом.

Отлично. Сейчас шевельнет пару раз мою дремлющую совесть и успокоится, – прикинула единственно возможный вариант.

Никита покачал головой и для усиления драматизма, шумно вздохнул.

– Почему ты сразу не сказала, что идешь на свидание?

В любое другое время совесть уже доедала бы остатки моего мозга, но сейчас… Сейчас было не до того.

– Я, кажется, влюбилась, – промурчала задумчиво, игнорируя его вопрос.

Плюхнувшись на скамейку, я раскинула руки в стороны, запрокинула голову и принялась считать редкие звезды.

– Мне даже на Стасика с Зойкой плевать, – добавила, прислушиваясь к собственным чувствам.

Удивительно, как устроен наш внутренний мир. Еще вчера меня мучили боль и отчаяние, а сегодня в животе порхают бабочки. Я порывисто выпрямилась и уставилась на Никиту.

–Знаешь, а ведь ты был прав: этот гад не заслуживал моего доверия. Ты знал, что он спит с этим Иудой в юбке? Поэтому перестал с ним общаться?

Ник отвел взгляд и покачал головой.

– Я бы тебе сказал.

– Ну да, – задумчиво согласилась, растирая холодные ладони. – Ты бы не стал прикрывать этого муда… Может, пойдем, а? Я дико проголодалась.

Словно в подтверждение этих слов желудок издал громкое урчание. Никита с подозрением покосился в мою сторону.

– Хорошо, что ты так быстро оклемалась, но все-таки…

Он кивнул в направлении укатившего минивена.

– Никитосик, миленький, ты же не расскажешь Виоле о том, что случилось?

Я сложила ладони вместе и состроила жалобную рожицу.

– Пли-и-из! Она же неделю будет пилить меня. А за что? Что я такого сделала?

Парень вздохнул и глубокомысленно произнес:

– Виола не станет ворчать на пустом месте. А вот тебе иногда стоит прислушиваться к советам старших.

Я закатила глаза: ну вылитая бабуля, царствие ей небесное.

– Ладно, – обреченно согласился Ник, поднимаясь по ступенькам. – Но обещай, что не станешь больше делать таких вот глупостей.

Он повернул голову и продемонстрировал выразительный взгляд. Я радостно закивала.

Домофон издал протяжное “пи”, и мы вошли в подъезд.

Пятиэтажка, в которой проживал Никита, хоть и считалась новостройкой, но так же, как и старые дома была без лифта. Поднявшись на последний этаж, я заработала легкую одышку.

«Пора брать себя в руки», – подумала рассеянно. – «Утренние пробежки в парке – то, что доктор прописал».

Поковырявшись в многочисленных хитроумных замках, Никита, наконец, распахнул дверь.

– Велкам.

Я шагнула в темноту прихожей. Тут же споткнувшись обо что-то мягкое, едва не растянулась на скользкой плитке.

– Баксик, твою ж мать, – выдохнула, с трудом восстановив равновесие.

Упитанный, словно сельский поросенок, котяра по кличке Бакс считал себя полновластным хозяином квартиры. Никита же, по его кошачьему разумению, состоял при «дворе» на неопределенной должности: что-то среднее между швейцаром, личным поваром и чесалкой для пуза.

Получив от меня солидный пинок, Бакс возмущенно мяукнул и врезал лапой по моей лодыжке. Я в очередной раз порадовалась своей прозорливости: после жалоб Никиты на ободранные котом обои и мебель, я подарила вредителю антицарапки – серебристые чехольчики для когтей. Баксик подарку не обрадовался. Весь день пытался содрать их, но осознав бессмысленность затеи, смирился.

Никита щелкнул выключателем.

– Гаденыш, – пробурчал добродушно, сгребая в охапку пристроившегося на тумбе кота. – Как вернулся из поездки, первым делом забрал его у соседки. А это волосатое чмо в благодарность нассал мне в тапки.

Я весело хихикнула.

– Жирнющие котлеты Таисии Романовны из кого угодно сделают мстительную тварь. Мы печеночку любим, правда Баксик.

Я потрепала кота между ушами. Бакс звонко мяукнул и, спрыгнув на пол, лениво поплелся на кухню. Я вытащила из тумбы мохнатые тапки-кролики и, сбросив туфли, погрузила ноги в блаженное тепло.

– Коньяк будешь?

Из кухни вынырнула голова Никиты.

– Французский. В Марселе купил.

Оказавшись на уютной кухне, я уселась на мягкий кожаный диванчик, приютившийся в углу, и покачала головой.

– Ты же знаешь, крепкие напитки не для меня.

Эту простую истину я осознала после свадебной вечеринки знакомых, на которой, собственно, и познакомилась со Стасом и Никитой.

В тот вечер под влиянием коллективного разума, я тяпнула несколько стопок «дорогого и очень качественного» напитка, после чего разошлась не на шутку. Весь вечер танцевала босиком, приставала к гостям, а под утро проснулась (какая удача) в собственной постели, но с голым Стасом под боком.

– Начинать отношения с секса по пьяни – не лучшая идея, – авторитетно заявила Виола, когда через час, прихлебывая под ее бдительным присмотром черный кофе, я вывалила ей на голову радостную новость.