Танго Агарта. Часть 2. Клон

– Почти как у нас в России в начале 90-х, – наблюдая из окна арендованного лимузина за побоищем между полицией и демонстрантами, – довольно обернулся к шефу Веселов.

– Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма, – процитировал изречение Маркса Борис Абрамович, вслед за чем пропел, – то ли еще будет ой-е-ей!

На этот раз они нигде не задерживались, олигарх торопил Веселова, – давай жми! – и «мерседес» несся по трассе со скоростью болида*.

Когда запыленный авто подкатил к клинике, на долину опускались сиреневые сумерки, над черепичными крышами селения вились дымки, далекий колокол звонил к вечерней мессе.

– Помоги нам всевышний, – перекрестился Борис Абрамович в ту сторону, и Веселов вдавил внутрь кнопку на входе.

Им долго не открывали, потом дверь распахнулась, и в проеме возник сам Антори.

– А вот и мы! – довольно гавкнул олигарх и бросился пожимать тому руку.

Впрочем, вид у доктора был далеко не радостный, и Веселов после взаимных приветствий, поинтересовался, – что-то случилось?

– Да, – нахмурил седые брови Антори. – Иосиф и Бенито сбежали.

Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

Потом Веселов тихо выругался, а олигарх завопил, – убили!! – и грохнулся в обморок.

– Тащите его наверх, – приказал эскулап, – быстро!

Экс-шпион взвалил бесчувственное тело на плечо и, сопя, затопал внутрь дома за Антори.

В кабинете несчастного уложили на кушетку, доктор расстегнул ему воротник рубашки и сунул в нос смоченную нашатырем ватку. А когда патриот стал подавать признаки жизни, плеснул в стакан изрядную порцию коньяка и дал тому выпить.

Цокая зубами о его край, Борис Абрамович выхлебал целительную жидкость, его глаза стали осмысленными и он прошептал, – это правда?

– Правда, – вздохнул доктор и протянул Веселову лист бумаги, – вот что эти шельмецы написали.

« Прощай друг Северино, мы уходим в горы продолжать дело Гарибальди. Скоро ты о нас услышишь».

А ниже две подписи.

«Сталин».

«Бенито Муссолини». И в скобках приписка (Первый Маршал).

Веселов прочел записку Березовскому, тот взял ее в дрожащие руки, зачем-то понюхал и, заплетаясь языком, пролепетал, – кто такой Гарибальди?

– Национальный герой Италии и революционер, – ответил экс-шпион. – Великая личность.

– Не стоит так расстраиваться, – успокоил Бориса Абрамовича Антори. – Мы их найдем. Уверен.

– Вы так думаете? – слезливо вопросил олигарх и зарыдал, – мои деньги!

– Общими усилиями его снова успокоили, что стоило остатков коньяка и немного спирта, а потом доктор вызвал двух санитаров и те увезли впавшего в сон Бориса Абрамовича, на каталке в больничный корпус.

– Неважные нервы у синьора Березовского, – сказал Антори, доставая из мини-бара вторую бутылку и разлил ее по стаканам – прозит!*

К утру, привыкший к ударам судьбы, Борис Абрамович полностью оправился, хозяин угостил гостей легким завтраком, после чего пригласил на увитую плющом внутреннюю террасу и рассказал им все, что произошло за последний месяц.

Со слов доктора, Иосиф вторично появился на свет с зубами и сразу же укусил его за палец, а первыми словами младенца были «где эта падла Хрущев? Расстреляю сволочь!»

– Точно Сталин, – всплеснул руками Березовский. – Это ж надо!

– Пиздец потомкам Никиты, – подумал Веселов. – Уроет.

– С первых же дней он отказался от молока кормилицы, – продолжил Антори, – и потребовал хванчкары и мяса.

– Это его любимое вино! – подсигнул в кресле олигарх, и доктор кивнул, – знаю.

– А затем пришел Бенито и, выяснив кто родился, попытался заколоть маленького Иосифа скальпелем, – вздохнул Антори. – Едва вырвали.

– Вот гад! – возмутился Веселов. – Скльпелем, младенца!

– За неделю этот младенец набрал десять лет, поймал Бенито в парке и повесил дуче вниз головой на дереве. Как итальянские партизаны в прошлой жизни.

– А вы его спасли, – с сожалением пробурчал Борис Абрамович, – этого фашиста.

– Я давал клятву Гиппократа, – пожал плечами Антори. – К тому же они дети.

– Ладно, излагайте дальше, – нервно заерзал в кресле олигарх. – Как говорят, ближе к телу.

– Поскольку я еще и психолог, – улыбнулся доктор, – то провел с мальчиками воспитательную беседу (Иосиф заговорил по-итальянски на третий день), а потом вручил им мемуары Джузеппе Гарибальди для совместного чтения.

– Вот они и начитались, – хмыкнул Веселов. – Лучше бы дали сказки Джанни Родари или на худой конец Андерсена.

– Может быть, – согласился эскулап. – Но кто знал, что так получится?

В результате парни быстро подружились и нашли в своих идеях много общего, -повел он рассказ дальше. – Кстати, – обратился к гостям, – а не владел ли раньше ваш вождь искусством гипноза?

– Еще как, – переглянулись те. – От одного его взгляда многие дрожали и пресмыкались.

– Тогда все ясно, – сказал Антори. – Этого и следовало ожидать.

– Чего именно? – насторожился Борис Абрамович? – Уточните, пожалуйста.

– За тот месяц, что он был у нас, Иосиф практически всем привил идеи большевизма. Начав с Бенито и закончив Инесс с поваром и Крисченцей. Даже я стал почитывать «Капитал» Маркса и труды Ленина.