Леди Энн, как и любая престарелая и состоятельная пуританка во главе семьи, боялась пересудов, какие пошли бы, стань безумие ее сына достоянием общественности – в таком случае, например, ее внучка лишилась бы всяких надежд на замужество. Поэтому предприимчивая леди Гласс инсценировала смерть сына, а в действительности тайком заключила его в Эдинбургскую лечебницу для душевнобольных. Лорд Джоэл пробыл там семь лет – до той роковой ночи, когда он убил молодую ведьму, выдававшую себя за его сиделку. Расследуя то дело, мы с Макгреем были вынуждены пуститься в бешеную погоню за ним, ибо, как я уже сказал, лорд Джоэл на своем пути в Ланкашир продолжал убивать без разбора.
Казалось, все эти факты промелькнули перед глазами леди Энн. Родословная этой женщины походила на отстойник, образовавшийся в семнадцатом веке, когда ее предки, движимые одной лишь алчностью, возглавили охоту на ланкаширских ведьм, чтобы угодить королю Якову I. Тогда-то ведьмы и прокляли ее род. Леди Энн заскрипела зубами, которые, из-за того что лицо ее усохло, теперь казались крупнее и острее.
–
– Несомненно, – сказал я, поддержав ее ложь. Даже самые преданные слуги леди Энн знали далеко не все о трагедии лорда Джоэла. – Однако… – Я набрал в грудь воздуха, наклонился вперед и прошептал: – Те женщины… те самые, что… – я заговорил еще тише, – свели его с ума…
Глаза леди Энн широко распахнулись, на лице отразился страх, и она шепотом прокричала:
– Ведьмы! Они опять за свое?
Я посмотрел на нее в упор безо всякой насмешки и кивнул.
Медленно, очень медленно она подалась назад и стиснула своими узловатыми пальцами бокал, с трудом переваривая эту новость.
Когда я уже решил было, что бокал вот-вот лопнет у нее в руках, она вскочила, со скрипом отодвинув кресло. Она выпрямилась во весь рост – несмотря на преклонный возраст, осанка у нее была безупречная – и заковыляла к окну.
Я тоже встал, опасаясь, что она может упасть, но она дошла до окна, приложила свою длинную ладонь к стеклу и провела по нему ногтями. От этого звука мне едва не свело челюсть.
–
Я не торопил ее. Знаю, то разгулялось мое воображение, но небо за окном будто бы помрачнело. Леди Энн обернулась ко мне, гнев ее внезапно сменился паникой.
– Им нужна Кэролайн? Они нашли ее?
Похоже, сердце имелось даже у этой гнусной женщины.
– Нет, мэм. Насколько мне известно.
Она с облегчением выдохнула, черты лица ее чуть расслабились, но лишь на несколько секунд. Она сделала солидный глоток вина, который привел ее в чувство. Когда она снова перевела на меня взгляд, в нем блеснул недобрый огонек.
– Значит… Они на вас охотятся! На вас и на этого проклятого Девятипалого.
– Не совсем…
– И вам нужна моя помощь.
– Они охотятся не на нас, – повторил я громче.
– Тогда зачем вы явились? Знаете ведь, как я презираю вас и этих гадких Макгреев.
Я стиснул зубы, сознавая, что эту женщину не обманешь. Она все прочла по моим глазам и поняла, до чего серьезным было наше положение.
– Есть люди, – начал я, – высокопоставленные люди, которые желают избавиться от ведьм.
–
– Я не могу раскрыть их имена.
– Я догадлива.
– Гадайте сколько вам угодно, мэм.
Старуха вздохнула, поняв, что большего от меня не добьется. Ее кривая ухмылка, впрочем, сообщила мне, что она примерно представляет, кто может стоять у руля.
– Чего вы от меня хотите?
– Сведений, леди Энн. Любых имеющихся у вас сведений об этой шайке.
– С какой стати я должна о них что-то знать?
– О,
– Оно принадлежало моим предкам! Я лишь вернула себе то, что…
– Говорю вам, не принимайте меня за идиота! Ваша собственная внучка рассказала нам правду. Она тоже сочла подозрительными все те усилия, которые вы потратили, чтобы завладеть ветшающим особняком в сотнях миль от ваших загребущих лап.
–
– Вам принадлежит лучшая недвижимость в Эдинбурге, и всем известно, как искусно вы умеете добиваться своего. Однажды вы даже попытались отобрать дом у инспектора Макгрея.
– Да что вы вообще знаете о той истории, – усмехнулась леди Энн.
– Вы обнаружили, что ведьмы использовали особняк в Ланкашире в качестве своей штаб-квартиры, поэтому нашли способ завладеть им. И они вам за это отомстили. Вот почему ваш сын стал их жертвой.