Танец строптивых

Я солидно зеваю, прикрывая кулаком и хмурюсь. Потом поднимаю взгляд на Риаса и пугаюсь. Это выражение лица! Что он задумал? Ответить на свой вопрос не успеваю. Меня притягивают к себе в поцелуе, руки блуждают по спине, но недолго. Пытаюсь оторвать от себя Риаса, когда понимаю, что он делает больше, чем позволяют любые приличия, но тот лишь сильнее прижимает к себе. Его рука давно ниже поясницы и не просто лежит. Язык не дает передышки, толкая и облизывая мой. Озноб прошелся разрядом по телу, чтобы вызвать следом волну жара. Я не смогла сопротивляться, не хотела. Прижалась плотнее, чтобы услышать довольное мычание Риаса. Он моментально оторвался, облизывая свои губы и расползаясь в довольной улыбке.

— Ну что, милая? Помогло? — смотрит на меня, легонько приподняв брови.

А я оглянулась на Райана с Эланией, но взгляд выхватывает не только их заинтересованные лица, но и случайных проходящих учащихся. Я закрываю глаза, и понимаю, что весь жар с тела быстро устремился к щекам.

— Помогло! — довольно убеждается Риас и быстро касается моих губ новым, но спешным и легким поцелуем. Я распахиваю глаза, видя насмешку, — Прости, Ори. Я бы с радостью продолжил, но сам могу опоздать. А у меня сейчас запретные чары. Эмилия мне многое прощает, но не на экзаменах, — оправдывается он, — Удачи тебе сегодня, — уже тихо и искренне добавляет на ушко.

— А он неплох, — оценивает Риаса Элания, чем заслуживает косого взгляда Райана.

Принцесса хватает меня под руку и разворачивает в нужном нам направлении. Прохожу немного, чтобы сбиться с шага, порадоваться, что меня поддерживает Элания и опустить свои глаза на каменную дорожку. Теперь точно проснулась. Кобеан смотрел так, будто я чудовище, а не человек. Сердце заныло, а приятные жаркие чувства позабылись. Его обвинительные взгляды несли правдивую основу, ковыряя мою совесть.

К Немиру Ставронгу меня тоже вызвали в числе последних. Эта чертова жеребьевка! Судьба сегодня не на моей стороне. Мужчина, с темными волосами, что в остальном был копией Эмбера, снисходительно мне улыбнулся.

— Присаживайтесь, Ориса Кениар, — негромко сказал он своим низким голосом, — Тяните свой вопрос.

Я, как и прежде, выбрала верхний листок из вазы. Втянула воздуха в грудь, чтобы набраться смелости и развернуть маленькую бумажку. «Сайеле». Воспоминания монстров, вызвали холодок по спине. Надеюсь, что они не попадутся нам на практике.

— Смелее, Ориса, — просит Немир, аккуратно забирая у меня листок и вчитываясь в название существа.

— Это разновидность пиявок, что всасываются в жертву. Только они не питаются кровью, а предпочитают разум. Говорят, что мертвый бог создавал их для исцеления тех, кто страдал психическими расстройствами. Вот только Ларир искажает сущность, пробуждая жадность, — монотонно говорила я, стараясь вспоминать текст, а не представлять картинки, — Они затуманивают разум, сводят людей с ума, раскрывают и оголяют злую сущность. Люди совершают то, в чем обычно сдерживались и боялись признаться даже себе. Когда пиявка насытится, она безболезненно отпадет, — делаю паузу, чтобы распрямить ссутулившиеся плечи и разжать кулаки, но Немир воспринимает по-своему и задает наводящий вопрос.

— Почему их относят к смертоносным существам, если они могут ощущать сытость?

— Там, где одна, там и несколько. Как только они выпивают первую каплю крови, то уже почти не видны, а носитель уже отравлен. Они выпускают наркотическое вещество, что вызывает особые чувства. Говорят, что от этих чувств сложно отказаться, поэтому жертва добровольно скрывает наличие на себе сайелов. А множество этих пиявок, слишком сильно отравляют рассудок и человек успевает совершить самые низкие и подлые поступки, на которые он способен. Зачастую это несет смерть окружающим, — снижаю голос, вспоминая утренний разговор с Райаном.

Если нам попадутся сайелы, он же нас не убьет? Что же могло понравиться ему в убийстве? Я слишком далеко ухожу в свои мысли и возвращаюсь только, когда понимаю, что Немир зовет меня по имени уже не в первый раз.

— Простите, — опускаю виновато взгляд.

— Волновались и не выспались? — ласково интересуется мужчина, — Сам тоже переживал, когда учился. Ничего. Вы молодец, Ориса, — хвалит он, стараясь выглядеть при этом строго, — Сплетите мне заклинание, которое поможет выявить сайелу, а потом заклинание, которое убьет ее.

Я киваю, поднимаюсь со стула и отхожу от стола. Призываю свою стихию. Из податливого, но немного суетливого песка, что недоволен моим не отдохнувшим организмом, плету первое заклинание.

— Это усыпит бдительность жертвы, — заклинание, которое танцует словно змея, даже называлось символично, — «Удав» не душит человека в прямом смысле, но способен приглушить разум того, кто и так им не владеет, — рассказываю то, что помню и знаю, а потом обрываю заклинание.

Опять взываю к стихии, но, чтобы сплести другой рисунок. Красивый цветок из золотого песка, похож на лилию.