Танец смерти (СИ)

Отчаянно хотелось верить словам этого задорного мексиканца, но танцовщица и так слишком часто себя обманывала. В конце концов, девушка сама заварила эту кашу и теперь ничего не остается, как со смелостью принять всё, что для нее уготовил Зейн.

— Босс велел провести тебя к нему в столовую, — заявил Макс, беря Адель под локоть.

— Хорошо, — сглотнув, ответила танцовщица, хотя ее соглашение никому не было нужно.

Девушка вошла в столовую и услышала низкий женский голос, что пропел ей: «Добро пожаловать в твою жизнь»*. Адель не сразу поняла, что из динамиков льется спокойная и вместе с тем зловещая песня. Зейн стоял у разделочного стола и аккуратными движениями нарезал свежие томаты. Он был одет в черные брюки и красную рубашку, поверх которой виднелся фартук. Демон никак не отреагировал на вошедшую Адель, продолжая заниматься своим делом.

Женский голос продолжал петь о том, что пути назад нет и даже во все нельзя чувствовать себя защищенным. Мог ли это быть какой-то определенный знак? Танцовщица не знала, что и думать по этому поводу. Осторожно пройдя к обеденному столу, что уже был накрыт на две персоны, девушка села. Зейн что-то помешивал на сковородке и проверял духовку, в которой вероятней всего готовилась рыба, судя по аромату.

Адель наблюдала за каждым движением Демона и мимо воли вслушивалась в суть песни. Девушка пела о жажде человека править миром и о помощи найти какое-то решение. Музыка была слишком тревожной и неоднозначной. Было в ней нечто привлекательное, но вместе с тем присутствовало чувство абсолютной незащищенности. Женщина завершает свою песню словами о том, что, невзирая на разруху, они будут вместе, и каждый хочет править миром. Музыка утихает и Зейн поворачивается к Адель.

— Знаешь, я в свое время читал много книг, посвященных психологии человека. Всегда хотелось понять, как мозг влияет на всю жизнедеятельность каждого из нас. Почему одни люди любят музыку, а другие математику? Почему кто-то умеет рисовать, а другой сочинять удивительные поэмы? Почему некоторые способны предавать, а другие верны как собаки? — на последнем слове Демон внимательно посмотрел на девушку.

— Послушай, мне жаль, что я за твоей спиной затеял всё это, — поспешила оправдаться Адель.

— Потом, — продолжил свой странный монолог Зейн, будто не слыша слов танцовщицы. — Я понял, что не нужно искать истины в книгах, ведь всё равно найдется тот, кто своим поведением разрушит весь уклад, что образовался у тебя в голове. Впрочем, я и сам стал бы не плохим экземпляром для наблюдений какого-нибудь ведущего специалиста в области психиатрии.

Адель беспомощно смотрела на Демона не в силах что-либо изменить. В голове творился настоящий хаос, и девушка чувствовала себя преступницей, которую вывели на плаху.

— Я встречал многих девушек. Они в большинстве случаев были хороши собой. С ними можно было провести прекрасно время, но не более того. Из всех моих спутниц, я имел слабость лишь к одной женщине. Уверен, ты знаешь, о ком я говорю, — Зейн вынул из печки противень с запеченной рыбой. — Но как ты уже знаешь, наши отношения были обречены на провал. Теперь в моей жизни появилась ты. Красивая, сильная, страстная. В тебе есть всё, что мне так необходимо. Я долго опирался и сдерживал себя, опасаясь очередной боли. Черт подери! И когда я позволил себе открыться, ты мне вогнала нож в спину тогда, когда я ожидал этого меньше всего! — Демон ударил кулаком по столу и от такого сильного удара Адель содрогнулась.

— Я не могла оставить всё так, как есть, — тихо проговорила танцовщица. — Роза — моя подруга. Этот подонок… После того, что он сделал со мной и с ней… Я его возненавидела. Я хотела отомстить ему, чтобы он понял, каково это — быть жертвой.

— Адель, не разочаровывай меня, — Зейн поставил перед девушкой тарелку с рыбой и овощами. — Я считал тебе рациональной, а ты так опрометчиво поддалась чувствам. Нельзя делать то, что хочется. Сейчас важно продумывать и взвешивать каждый свой шаг.

Танцовщица наблюдала за тем, как Демон наполняет ее бокал красным вином и немного смутилась. Зейн разговаривал с ней как с маленьким ребенком. Он старался держаться спокойным, но она видела в его глазах полыхающий огонь гнева.

— Я всё это прекрасно понимаю, — продолжила Адель свои жалкие попытки оправдаться.

— Мне кажется, ты совсем ничего не понимаешь, — Демон снял с себя фартук и сел напротив танцовщицы. — Когда ты поддалась своим эмоциям, ты хоть на миг подумала о том, что будет с твоими помощниками? Почему ты просто не можешь слушаться меня? Почему тебе так важно сохранять свою личную свободу?

— Мы ведь уже говорили об этом, — танцовщица взяла в руки столовые приборы и принялась разделывать рыбу. — Я такая, какая есть. Я привыкла к самостоятельности и не знаю уже другого образа жизни. Роберт, Гарри и Агата здесь ни при чем. Меня пытались отговорить, но я ничего не видела, кроме намеченной цели. Это было как наваждение. Я не думала о последствиях, мне просто было важно найти Дэвида и всё, — Адель стала неторопливо есть, совсем не чувствуя вкуса из-за сильных переживаний.