Танец с саблями

- Понимаешь, какое дело...

Получалось, что буквально несколько часов назад "источник" РУОПа в одной из этнических кавказских преступных группировок сообщил, что их боевики готовятся совершить нападение на прибывающего из-за границы курьера. Якобы, тот должен привезти в Россию целый чемодан нелегальной валюты... Имелись только приметы и номер рейса.

Решили рискнуть. Приехали. Подключили таможню.

На всякий случай, пассажиров приземлившегося рейса досмотрели не там, где обычно, а у запасного выхода. Описанию соответсвовал только один - с сумкой через плечо и тяжеленьким чемоданчиком. Предьявив депутатскую "ксиву", этот господин попытался пройти без досмотра...

- Я, блин, как почувствовал! Думаю: "Эх, была не была..." И как только он декларацию "чистую" сдал, скомандовал все-таки тормознуть.

- Депутата чего?

- Государственной Думы.

- Это - круто! Молодец... - от души, уважительно присвистнул Виноградов:

- И что?

- Обнаружили! - подал голос таможенник и потянулся было к лежащему перед ним кейсу.

- Не трогать! - оглушительно рявкнул, подавшись вперед, тот, что стоял у окна. Инспектор отдернул руки, но Виноградовский собеседник только поморщился:

- Пош-шел ты...

К изумлению Владимира Александровича, бугай стерпел и только громко сглотнул слюну. Тем временем опер щелкнул кодовыми замками:

- Ну как?

- Да-а! - бархатная утроба портфеля была плотно забита единообразными банковскими упаковками стодолларовых купюр США. - Впечатляет...

- Чистая контрабанда, - покосился на человека в серебристом костюме инспектор таможни.

- Поздравляю!

- Пока не с чем. У него, пидора, - руоповец кивнул в сторону холеного господина, - неприкосновенность и всякое-такое... Понаехало сразу же всяких!

Красноречивый взгляд отпечатался на тех, кто расположился у стеночек, а потом ушел в сторону внутренней двери с табличкой "Начальник смены".

- А кто они такие-то? - вовсе невежливо игнорируя тех, о ком идет речь, поинтересовался майор.

- Эти? Щас... - оперативник придвинул к себе черновой журнал и сделал вид, что освежает память:

- Как же их... А-а, вот! Служба охраны, ГУО - оберегают покой Межпарламентской Ассамблеи.

- Столичные штучки?

- Да нет, это у нас, в Питере - Таврический дворец.

- Понял. Развелось дармоедов...

- Резвитесь, ребята, резвитесь! - зловеще процедил один из "серебристых". - Потом сочтемся.

- Слышь, Саныч - это намек! На то, что когда я стану депутатом, он меня охранять не станет.

- Знаешь что, мент...

Еще секунда, и начали бы стрелять. Даже Виноградов заметил, что ладонь его незаметно и непроизвольно стискивает вспотевшую рукоятку "макарова".

- Я, падла, таких, как ты!

Обошлось... Громко стукнула об стену распахнутая настежь дверь начальственного кабинета - и в комнате досмотра народу сразу прибавилось.

- Все в порядке, - не обращаясь ни к кому персонально констатировал возглавляющий процессию мужчина. В принципе, он представлял из себя всего лишь копию двух других "серебристых": разве что, лет на десять постарше, да костюмчик сидит повальяжнее, чем на них.

- Иван Альбертович? - из-за плеча высокопоставленного сотрудника Главного управления охраны шагнул заместитель начальника питерского РУОПа.

- Да! - вскочил из угла виновник торжества.

- Вы свободны. - Глядя на старого сыщика, хотелось плакать и скрипеть зубами.

Депутатское удостоверение с гербом и заграничный паспорт перешли из рук в руки:

- Извините...

- Ничего, бывает! Понимаю - служба, - торжествующий Иван Альбертович не сдержался:

- Усердие, так сказать, не по разуму... Можно забрать вещи?

Старавшийся держаться в тени толстяк со знаками различия советника таможенной службы кивнул:

- Пожалуйста.

- Всего доброго! - И чемоданчик с валютой опять оказался в руках счастливого обладателя депутатской неприкосновенности.

Улыбнувшись всем вместе и каждому в отдельности, Иван Альбертович шагнул навстречу истомленному ожиданием морю пишущей и снимающей братии. За ним, с непроницаемыми физиономиями, проследовали сопровождающие в штатском...

- Блядь косая, - покачал головой представитель РУОПа, когда дверь за ними закрылась. - Надоело... Уйду, к ежкиной матери, на пенсию!

Таможенный советник развел руками и многообещавюще посмотрел на своего подчиненного: с тобой, мол, потом разберемся! Тот переглянулся с опером и оба почуяли неминуемые проблемы в ближайшем будущем.

- Товарищи, разрешите? - заерзал на стуле сержант и попросился выйти. Его сразу же отпустили за ненадобностью, а вслед отправился и сам Виноградов.

Владимир Александрович считал, что отношения начальников с подчиненными - штука интимная и всегда в той или иной степени напоминают половой акт. А он никогда не был любителем группового секса...

Машину Виноградов загнал на стоянку уже в темноте. Аккуратно втиснулся между соседями на свое место, выключил свет и повернул ключ в замке. Рука ощутила приятную тяжесть металла - брелок, купленный на остатки песет перед отьездом из Мадрида, заставил ещё раз прокрутить в памяти события последней "командировки".

...Тогда, после жуткой попойки с Френкелем, он проснулся без всякого желания продолжать жизненный путь.